– Надеюсь, вы находите условия удовлетворительными?
Мужчина взглянул на адвокатов. Те важно кивнули.
– В таком случае разрешите мне пригласить своих адвокатов, чтобы они присутствовали при подписании.
Эдуардо сел, непринужденно закинув ногу на ногу. Ни выражение его лица, ни движения не выдавали того триумфа, который он ощущал. То, что консорциум обратился к нему за помощью, свидетельствовало о действительном состоянии дел Мачадо. Водя их за нос, он заставил их сделать половину его работы. А затем за их спинами, полностью отрезав от сделки, он не только сэкономил значительные средства и обрел контроль над фирмой «Мачадо», но, что самое важное, сумел это сделать в одиночку, не обрастая партнерами, перед которыми в будущем ему пришлось бы держать ответ.
Люди из консорциума забыли об основном законе де Вейги: не иметь партнеров.
Через полчаса Мачадо и его адвокаты уже выходили из кабинета Эдуардо. Дождавшись, пока за ними закроется дверь, Эдуардо нажал кнопку внутренней связи.
– Мирсия, ты звонила мисс Уилльямс?
– Да, сэр. Ее нет в номере, и никто не знает где она сейчас.
– Ладно. Попробуй дозвониться.
– Хорошо, сэр.
Серебристый самолет взмыл в небо. Полковник задернул шторки всех иллюминаторов. Он предпочитал темноту. Так было значительно легче сконцентрироваться – ничто не отвлекало его от размышлений о Стефани Мерлин. До прибытия оставался час.
На первый взгляд это была обычная больница, со специфическим, присущим, наверное, всем больницам в мире запахом – смеси спирта и дезинфицирующих средств.
Но в отличие от других больниц, здесь нигде не было видно ни души. Никого не было в приемном покое. Отсутствовала дежурная медсестра. А где доктора? Пациенты?
Она была очень странная, эта тишина, как будто никого в мире не осталось. Стефани старалась держаться поближе к Джонни. Она чувствовала себя беспомощной, как Алиса, проскользнувшая в заячью норку и обнаружившая, что события вышли из-под контроля.
Коридор, по обеим сторонам которого шли серые двери, казался нескончаемо длинным. Надписи на дверях при других обстоятельствах выглядели бы вполне уместно, но сейчас они только усугубляли общую сюрреалистическую картину. «Ангиография». На трех языках. «Радиология». Тоже на трех языках. «Патология».
И вокруг – ни души.
– Да кто же здесь работает? – шепотом поинтересовалась она у Джонни. – Привидения?
Джонни не ответил.
Они завернули за угол и оказались в начале другого коридора, тоже без окон. Все это напоминало лабиринт, а от оглушающей тишины становилось жутко. Стефани не призналась бы в этом даже под пыткой, но она была рада, что рядом с ней Джонни.
– Что это было? – Она вопросительно уставилась на Джонни.
– Тсс.
Что бы это ни было, Джонни тоже это услышал. Он остановился, наклонил голову и стал прислушиваться.
И снова донесся этот звук – голос, полный нестерпимой муки.
Джонни быстро пошел на звук, Стефани старалась не отставать от него. И снова, как бы в доказательство того, что это не было игрой их воображения, крик повторился.
Они завернули за угол и увидели дверь с надписью: «Педиатрия».
– По-моему, это здесь, – заметил Джонни.
Уже не заботясь о собственной безопасности, Джонни толкнул дверь и, придерживая ее, пропустил вперед Стефани. Поколебавшись долю секунды, Стефани вошла. За ней проследовал Джонни.
Оглянувшись, Стефани увидела, что они оказались в небольшой приемной. Вдоль стен стояли пластиковые стулья. На одном из них сидела усталая женщина, прикрывая рот рукой, как будто сдерживая рыдания. Стефани сразу ее узнала: это была та самая женщина, которая сопровождала Розу, маленькую девочку с куклой.
Невидящими глазами женщина смотрела в пространство прямо перед собой. «Прямо на нас – нет, сквозь нас» . Стефани переглянулась с Джонни.
– Она что, нас не замечает?
Джонни пожал плечами.
– Знаешь, – продолжила Стефани, – по-моему, ее нужно подбодрить. Оставайся с ней, а я проверю эти кабинеты.
Стефани начала с того, что заглянула в комнату, дверь в которую была приоткрыта. Она увидела пустую кроватку со сбитыми простынями и куклу.
Теперь – к закрытым дверям. Она тихо постучала в первую.
Не услышав ответа, открыла дверь и заглянула внутрь. В комнате было темно. Сразу чувствовалось, что там никого нет.
Закрыв дверь, она постучалась в следующую.
Мужской голос что-то сказал по-португальски, и дверь тут же открылась.
– Да?
Этого человека она тоже видела в самолете – они с женой сопровождали мальчика на носилках.
Вытянув шею, Стефани заглянула в комнату. Женщина держала за руку малыша, его рука была соединена с капельницей.
– Простите, – виновато ответила Стефани, мобилизовав все свои знания, полученные на курсах португальского.
Мужчина кивнул и тихо закрыл дверь. Следующая дверь вела в туалет. Теперь двери напротив.
– Да? – спросил женский голос.
Приоткрыв дверь, Стефани заглянула внутрь. Голос принадлежал медсестре – ее Стефани тоже видела в самолете. Ребенок лежал в инкубаторе для недоношенных детей.
– Простите , – Стефани быстро закрыла дверь. Оставалась пятая, последняя дверь. Комната была пуста.
Стефани вернулась в приемную. Джонни посмотрел на нее вопросительно.
– Я нашла детей, – сказала Стефани и, помолчав, добавила: – Во всяком случае, двух из трех, доставленных сюда.
Она взглянула на всхлипывающую женщину и подошла к ней.
– Сеньора? – произнесла она, беря руки женщины в свои. – Сеньора!
Женщина, освободив одну руку, вытерла слезы.
– Вы говорите по-английски? – спросила Стефани.
Женщина отрицательно покачала головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164