Это не просто число. За ними стоит обожествленная личность их вождя, и, при ближайшем рассмотрении, они представляют собой сотню голов зловещей гидры. Было бы неразумно не считаться с силой и боеспособностью этой отлаженной и злобной машины. Смыслом существования Абдуллы и его людей было уничтожение, и, если ходящие о них слухи хотя бы наполовину верны, то, независимо от внезапности нападения, малочисленной группе из двадцати человек здесь, в самолете, и тем двоим во дворце не суждено было вернуться живыми.
Эта мысль отрезвила его.
– Не возражаете, если я присоединюсь к вам? – спросил Наджиб, указывая на свободное место за спиной Шмарии.
– Это ваш самолет, – произнес Шмария с улыбкой. – Пожалуйста. – Он повернулся вместе с креслом, чтобы сесть лицом к Наджибу.
Наджиб кивнул в сторону Дэни, сидевшего позади Шмарии, и несколько раз проглотил слюну, чтобы от перепада давления не закладывало уши. Следуя привычке, он бросил дежурный взгляд на компьютерную карту на передней перегородке салона. Лететь оставалось еще четырнадцать минут.
Восемьсот сорок секунд до часа «0».
Наджиб еще раз кивнул. Оставалось только молиться о том, чтобы Аллах не обошел их своей милостью. Операция должна пройти с точностью часового механизма, ибо один-единственный сбой приведет к многочисленным осложнениям. Неудача может иметь далеко идущие последствия для израильтян, но особенно для него самого. Даже если все закончится хорошо, одно просочившееся слово о том, что он вошел в сговор с евреями и участвовал в операции, направленной против своих соплеменников, сделало бы его «persona non grata» во всем арабском мире и приблизило бы его конец. Предателей-арабов там ненавидели еще сильнее, чем евреев.
Он мрачно сжал губы. В эту минуту лучше не думать о подобных вещах.
Шмария внимательно наблюдал за Наджибом. Заметив тень, омрачившую взор араба, он легко прочитал его мысли. Они не намного отличались от его собственных.
Оставалось тринадцать минут.
У входа в салон с сиденья поднялся молодой израильский капитан, командир группы захвата. Он молодцевато встал посреди прохода, широко расставив ноги и уперев руки в бока.
– Прошу всех внимательно выслушать меня, – произнес он звучным голосом. – Я знаю, что вам все это уже говорили, однако хочу сделать последние уточнения, поскольку на подготовку у нас было слишком мало времени. Прошу ничего не пропустить из того, что я скажу. Как только мы коснемся земли, возьмите свое оружие. Мы будем выходить в полной темноте, и капитан предупредит вас, прежде чем выключит огни.
Выход из самолета будет осуществляться по аварийным боковым трапам, и, поскольку все будет происходить в темноте, будьте осторожны. Мы просто не можем себе позволить, чтобы кто-нибудь получил травму еще до того, как начнется стрельба. Излишне говорить о том, что нас и так слишком мало. В вертолете вместе с пилотом помещаются шесть человек, поэтому нас будут доставлять на место группами по пять человек. Придется сделать четыре захода. К этому моменту сигнализация на территории дворца должна быть отключена, однако, если она все-таки сработает, будьте готовы к этому. Я полагаю, мне не нужно предупреждать вас, что мы имеем дело с закоренелыми террористами. Поэтому сначала стреляйте, а вопросы оставьте на потом. Мы не берем пленных и уж, конечно, не можем позволить, чтобы в плен взяли кого-либо из нас. После того как женщина, которую мы ищем, будет обнаружена, должен быть немедленно дан сигнал в виде красной ракеты. Желтая ракета – сигнал о гибели Абдуллы. Женщина будет доставлена в самолет с первым же обратным рейсом вертолета. Вопросы есть? – Он обвел глазами салон.
Один из бойцов поднял руку.
– Что такое, Мейер? – устало спросил командир.
– Моя жена хочет иметь восточный ковер. Мы берем сувениры?
Раздался дружный смех.
– Заткнись, Мейер, – произнес капитан не по-военному. Он сделал паузу и оглядел отряд. – Проверить оружие и приготовиться!
В ту же секунду салон наполнился клацанием и громыханием оружия и шарканьем ног. Дэни сунул руку под столик, вытащил шлем и бросил Шмарии. Тот поймал его и броском передал Наджибу. Поймав шлем вратарской хваткой, Наджиб спросил:
– Это на самом деле необходимо? Он такой тяжелый.
– Лучше помучиться сейчас, чем потом жалеть о том, что вы его не надели, – заметил Шмария.
Наджиб, кивнув, надел шлем и застегнул ремешок под подбородком. Любопытно, что шлем оказался ему впору.
Он повернулся и взглянул на свое отражение в стекле иллюминатора. Черный шлем, черное лицо. Даже родная мать не узнала бы его. Хорошо бы, чтобы и обитатели дворца не узнали.
Он вновь посмотрел мимо Шмарии на Дэни, и на этот раз, они надолго встретились глазами. Во взгляде Дэни сквозил вызов.
– У меня еще не было возможности поблагодарить вас за то, что вы с нами, – мягко произнес Наджиб. – Я хочу, чтобы вы знали, как я признателен вам.
Дэни покачал головой. На его губах заиграла легкая улыбка.
– Это мне следует благодарить вас. Дэлия – моя дочь, а я вел себя не по возрасту. Простите меня за то, что я был груб с вами там, на Кипре.
– Вы были вправе так вести себя. Дэни покачал головой.
– Нет, не был. Я вышел за рамки допустимого. – Он помолчал немного, отвернувшись, затем снова повернул лицо к Наджибу. – Я хочу сказать вам, что Дэлии очень повезло. Немного есть на свете людей, которые бы поступили так же, как вы.
Наджиб рассмеялся.
– Это потому, что не каждый может это себе позволить.
– Я имею в виду другое. Я хочу, чтобы вы знали… в общем… – Дэни отвернулся, внезапно смутившись.
Наджиб решил оставить его в покое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138