А что, неплохая идея. Хотя бы развеется, а то уж целых три месяца, как не выбиралась с Манхэттена. Давно пора сменить обстановку.
Плотно обвешанная полотнами Гойи, гостиная в пентхаусе Бекки Пятой напоминала шкатулку с драгоценностями, в центре которой – самое главное, самое дорогое сокровище.
Бывшая первая леди разглядывает картину в позолоченной раме. Это Коро, «Купающаяся Венера». Ее прислали из галереи на Мэдисон-авеню.
Покупать или не покупать? Вопрос, ответ на который стоит три с половиной миллиона долларов.
Впрочем, дело не в деньгах – деньги, если надо, найдутся. Проблема в том, достойна ли эта картина ее собрания?
Именно над этим размышляет сейчас Бекки Пятая.
Ее мысли прервал громкий стук в дверь.
– Войдите.
Шаркающей походкой вошел Урия, откашлялся и прокричал:
– Мадам, на проводе миссис Голдсмит.
– Спасибо, Урия. – По-прежнему разглядывая Коро, Бекки подняла отводную трубку. – Да?
– Добрый день, дорогая, это Дина.
– Да, Дина?
– Все в порядке. Приглашение получено.
– А Зандра? – Бекки все еще не отрывала глаз от картины.
– Она будет с нами.
– Отлично. Поздравляю, дорогая. Сейчас позвоню Карлу Хайнцу.
Глава 31
Вечерний Манхэттен сверкал инеем. Если посмотреть сверху, в такие дни, как сегодня, он походил на знаменитую черно-белую фотографию Беренис Эббот, авторский экземпляр которой висел у Карла Хайнца в холле.
Правда, между действительностью и ее фотографическим изображением оставалась одна существенная разница: цвет.
Миллионы светящихся окон отдавали желтизной. На улице постоянно мигали светофоры: красный, желтый, зеленый... желтый, красный, зеленый... Переливалась неоновая реклама. Ослепляя фарами, по улицам-рекам плыли корабли-автомобили.
А в остальном мало что изменилось с тех пор, как мисс Эббот, поднявшись в воздух, сделала свой знаменитый снимок. Правда, здания подросли, машин стало больше, а свет ярче. А в остальном – все как в 1932 году.
Вот почему Манхэттен, особенно если смотреть на него сверху, всегда так легко узнать.
В половине восьмого Ханнес с Кензи вошли в «Луму», рыбный ресторан на Девятой авеню, где он зарезервировал столик.
– Мяса ты здесь не найдешь, – заметил Ханнес, подвигая Кензи стул.
Она благодарно улыбнулась и бегло оглядела зал, выдержанный в умиротворяющих тонах цвета морской волны.
Упершись локтями в стол и переплетя пальцы, Кензи исподтишка бросила взгляд на Ханнеса. В который раз ее поразила его физическая красота и властная повадка. Ей вдруг подумалось, что впервые встречает такого... в полном смысле мужчину.
И похоже, не одна она так думает. Стоило им войти, как вся женская клиентура ресторана, словно по команде, повернулась к Ханнесу.
Кензи охватило странное чувство – нечто среднее между гордостью и ревностью. «Извините, подруги, – подумала она, – но этот парень уже занят».
– По слухам, кормят в этом ресторане отлично, – заметил Ханнес.
Не желая портить ему удовольствия, Кензи умолчала о том, что уже была здесь несколько раз. Вспомнив с кем, она испытала острый приступ раскаяния. «Я что, совсем совесть потеряла? Ведь раньше на его месте сидел Чарли! О Боже! – Мысли ее метались, а чувство вины становилось все невыносимее. – И что же я за человек такой? Ведь всего сутки назад была с Чарли. Пусть даже мы и не собирались заниматься любовью, пусть все получилось само собой. Но ведь получилось! А теперь? Теперь я сижу с другим, и надо же, чтобы этот другой оказался его напарником!»
Кензи встряхнулась. «Нечего распускаться! – молча прикрикнула она на себя. – Не в чем мне каяться. Чарли остался в прошлом. И нельзя, чтобы это прошлое воздействовало на будущее».
– По-моему, крепких напитков здесь не подают, – откуда-то издалека донесся до нее голос Ханнеса. – Как насчет вина?
– Извини, – встрепенулась Кензи и разгладила перед собой скатерть. – Задумалась.
– А что такое? – Он обеспокоенно посмотрел на нее.
– Да нет, все в порядке, – улыбнулась Кензи. – Вино – это прекрасно.
Заказав бутылку вина урожая 1982 года, Ханнес повернулся к ней:
– Да, кстати. От профессора Тиндеманса факс пришел?
Кензи хлопнула себя рукой по лбу.
– Совсем забыла. – Она вытащила из сумки длинный продолговатый конверт и протянула его Ханнесу. – Вот ксерокопия.
Словно раздумывая, не прочитать ли сразу, Ханнес несколько секунд смотрел на конверт, но потом все же его отложил.
– Не возражаешь, если прочитаю утром? Не хочется портить вечер.
Его низкий голос обволакивал ее, обдавал теплом, так что Кензи почувствовала, как у нее внутри все полыхает.
От ответа ее спасло появление официанта. Церемонно продемонстрировав гостям наклейку на бутылке, он ловко вытащил пробку и плеснул несколько капель в бокал Ханнеса. Тот покрутил его в пальцах, принюхался, сделал глоток и важно кивнул:
– Отлично.
Официант наполнил бокалы доверху и сразу отошел.
– Тост, – заявил Ханнес.
Кензи выжидательно посмотрела на него.
– За нас, – мягко закончил он.
Она почувствовала, что заливается краской.
– За... нас, – прошептала Кензи, чокаясь с ним.
Атмосфера была перенасыщена эротической энергией, казалось, вот-вот между ними проскочит искра и все вокруг загорится.
Кензи отставила бокал.
– Чудесное вино, – хрипло выдавила она.
– Пожалуй. – Ханнес пристально посмотрел на нее. – Но компания еще лучше. Высший класс.
– Пять против одного, – рассмеялась Кензи, – ты это всем своим знакомым говоришь?
Ханнес задумчиво поигрывал бокалом.
– Не увлекайся. Можешь проиграть.
– Следует ли понимать тебя так, – улыбнулась Кензи, – что ты пригласил меня нынче вечером, чтобы соблазнить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175