Глаза ее блеснули озорством.
— По-моему, тебе нравится эта большая грудь.
— Мне нравишься ты.
— А большая грудь?
— Пожалуй, тоже. Она взяла его за руку.
— Пойдем в спальню.
Он шел за ней следом, поглядывая на крепкие ягодицы, туго обтянутые сверкающей кожей. Обнаружил, что этот нескромный наряд его возбуждает.
Едва они вошли в спальню, как желание взорвалось в них, вспыхнуло ярким пламенем. Оказалось, что они изголодались друг по другу сильнее, чем могли предположить. Слишком долго не виделись, да и наряд ее тоже сыграл свою роль.
Потом они лежали в постели обнаженные, чувствуя себя выжатыми без остатка.
— Ну что… ты все еще сердишься на меня? Миша ответил долгим пристальным взглядом.
— Должен признаться, на тебя трудно сердиться. Особенно когда ты рядом. Но я был очень рассержен, можешь мне поверить.
— Ну что ж, тебе придется это пережить. Я такая, какая есть. Такова моя жизнь.
— Я понимаю. Но неужели мы не могли провести вместе хотя бы часть твоих каникул? У тебя было свободное время, у меня тоже, и ты об этом знала. Похоже на то, что…
Сирина рывком приподнялась на подушке, зло глядя на него.
— Никогда от меня такого не жди! Что я от чего-нибудь, связанного с работой, откажусь ради тебя. Корал очень важна для моей карьеры. Я проводила время с ней. — Она помолчала. Заговорила спокойнее: — И кроме того, мы не хотели никаких мужчин. Я же тебе говорила, это был девичник. — Она провела рукой по волосам. — А у тебя разве никогда такого не бывает? Я имею в виду, вы никогда не собираетесь мужской компанией?
— Да нет. Наверное, я уже это перерос. В школе, да, припоминаю… А вообще я не большой любитель мужских компаний. Она громко застонала:
— Господи, Майкл… Я уже предвижу, как ты все больше и больше посягаешь на мою свободу. Выдвигаешь все новые и новые требования, отнимаешь все мое время. И поедаешь меня самое.
Он молчал, потрясенный ее словами. О чем это она?.. С самой первой минуты их знакомства она всегда делала то, что хотела. Да, временами ему бывало больно и обидно, он злился на нее, но никогда не посягал на ее независимость.
— У тебя действительно такое ощущение?
— Абсолютно, — ответила она не задумываясь. — И я этого не потерплю. Ни от кого.
— А если бы я был твоим мужем?
Сирина повернулась к нему. Долго смотрела на него своими колдовскими карими глазами. В какой-то момент ему показалось, что она подавила смех.
— Мужем! — произнесла она наконец. — Мужем! Только подумать! — Лицо ее посерьезнело. — Если я когда-нибудь и выйду замуж, Майкл… имей в виду, я сказала «если»… то это ни на йоту не изменит мою жизнь. Ни замужество с тобой, ни с кем-либо другим. Никаких компромиссов! Ни-ка-ких.
Миша даже опустил голову под этим тяжелым взглядом. Если он еще и лелеял какие-то надежды, то сейчас они разбились вдребезги.
Через некоторое время он рискнул высказать еще одно предположение:
— Значит… ты не перестанешь разъезжать по свету, даже ради семьи?
Она долго смотрела на него. Потом неожиданно громко расхохоталась.
— Извини. Я… я просто не могла поверить своим ушам. Ты действительно ни хрена не соображаешь.
Он поднялся с постели и начал собирать одежду. Скорее уйти отсюда… уйти от нее. Она над ним насмехается. Но это еще полбеды.
Сегодня ему кое-что открылось в ее характере, что-то безобразное, отвратительное.
Она молча наблюдала за тем, как он одевается.
— Тебе совсем не нужно сейчас уходить.
— Нужно. — Он надел пиджак. — Прощай, Сирина.
— Пока. До встречи.
Она потянулась к маникюрному набору на ночном столике.
Оказавшись на улице, Миша некоторое время стоял как потерянный. И потерявший цель. Что же ему теперь делать?
Он уже давно примирился с тем, что они с Сириной встречаются на ее условиях. Но такая полная бескомпромиссность! Неужели она абсолютно ничего к нему не чувствует? Ничем не собирается пожертвовать ради мужа, ради семьи?
Ему казалось, после того, что ей пришлось пережить, она будет только рада показать своему ребенку… своим детям, что мир может быть и другим. Прекрасным, полным любви.
По-видимому, ее семья — это Корал Рэндолф и Салли Паркер. Ничего плохого в этом нет. И потом, есть еще все эти многочисленные фотомодели, ассистенты и прочие. Люди, заполняющие ее жизнь. Многие из них, вероятно, помогали ей в жизни, при неизбежных взлетах и падениях. И многие из них кокаинисты… наркоманы. Плохие матери и отцы. Не его круг.
И вообще все это не для него. Ему нужны жена и дети. Нужна семья, с которой можно делить жизнь. Внезапно на глаза навернулись слезы. Он совсем потерялся. Что же теперь делать? Куда идти?
Он медленно побрел вперед не глядя. Шел и шел, без всякой цели. Время словно остановилось. Или это он выпал из времени… Наконец, неизвестно сколько времени спустя, он вскинул глаза, чтобы обойти случайного прохожего. Оказывается, он прошел от самого Сохо до восточных шестидесятых.
Внезапно Мишу осенило. Словно молния сверкнула во мраке, высветив то, о чем он знал всегда, не сознавая этого. Да, теперь он знает, что ему делать. Весь город как будто прояснился, обрел очертания, которых раньше не было. Миша прибавил шагу. Да, теперь он точно знает, куда идти и что делать. Наконец-то он нашел себя.
Глава 28
— Миша, я хочу, чтобы ты все обдумал. По крайней мере несколько дней, если не больше. Ты должен быть абсолютно уверен в том, что действительно этого хочешь.
Он кивнул. Его темные глаза сверкнули.
— Мне не нужно ничего обдумывать. Я уже все обдумал. И действительно этого хочу.
Вера еще никогда не видела такой решимости в его глазах. На его лице. Вон как сжаты челюсти. И тем не менее она должна убедиться в том, что это не скоропалительное решение, принятое под влиянием обиды, гнева или отчаяния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104