И при этом ношу в себе его ребенка.
Я всегда гордилась тем, что могу угадать характер человека, и оценила бы Марка как типичного хорошего парня, хотя внешность у него посимпатичнее среднестатистической. Он действительно очень хорош собой, хотя мне это до лампочки.
Я могла бы догадаться, что он живет в большом доме (я в курсе, сколько зарабатывают наши юристы), любит искусство, книги, что-нибудь коллекционирует – наверное, первоиздания комиксов, а может, карты. Но в его жизни все размеренно, чистенько, как на рекламной картинке.
Наверняка он ходил в небольшую частную школу и одновременно учился играть на музыкальном инструменте. Скорее всего на скрипке. Потом поступил в Бристоль или Дурхэм, и первой его покупкой по окончании колледжа была классическая спортивная машина.
– Ты что так улыбаешься? Сейчас на самом деле нас начнут обсуждать, – голос Марка прервал мою цепочку размышлений, и я поняла, что уставилась на него с полуулыбкой, пытаясь разгадать его сущность.
– Извини. Я просто подумала, что мы с тобой попали в идиотское положение. Я беременна твоим ребенком, но понятия не имею, что ты за человек.
– Вот что я тебе скажу, – с улыбкой произнес он. – Не подумай, что я тебя опекаю, но почему бы тебе не зайти ко мне в гости в воскресенье? Можем вместе провести день. И ты узнаешь… – он заговорил пугающим тоном, как супергерой комиксов, – …кто я на самом деле.
– О'кей, – со смехом ответила я, сама себе поражаясь. – Согласна.
– О'кей. – Марк допил остатки пива. – Отлично.
Тем вечером, когда я вошла в квартиру, зазвонил телефон.
– Как поживаешь, милая? – это была Вив.
– Нормально. Ты?
– Обо мне не беспокойся. Ты уже определилась?
– Вив, я же говорила тебе, как только решу, ты узнаешь первой. Как только мы решим. Не дави на меня. Пожалуйста, – но я была уже почти на двенадцатой неделе, срок неумолимо приближался, но я все оттягивала и оттягивала решающий момент. Почему я не покончила с этим одним махом? Потому что не хотела об этом думать, вот почему. Тут и говорить не о чем. Ни с Вив, ни с кем-либо еще. Я все еще надеялась, что все исчезнет само собой.
– Я на тебя не давлю. Я просто хотела проверить, все ли у тебя в порядке. Подумала, может, ты захочешь приехать и побыть со мной в воскресенье.
– Я не могу. Я занята.
– Занята? Ты? В воскресенье? Чем же?
У нее был столь изумленный тон, что я расхохоталась.
– Я скажу, куда собираюсь пойти, только обещай, что будешь визжать от восторга.
Вив затаила дыхание.
– Если у тебя интервью с Аланом Бейтсом, придется мне покончить с собой.
– Вив! Я иду к Марку в гости. На обед.
Она снова затаила дыхание, и на этот раз не притворялась.
– Марк – это тот самый Марк, отец!
– Нет, Вив. Марк – это мужчина, от которого я забеременела, – отец – слишком лично. – Я не воспринимала его как отца, и уж точно не хотела, чтобы Вив думала о нем, как об отце; вовсе необязательно причинять Вив больше боли, чем необходимо.
– Это я и имела в виду, – она несколько раз вздохнула, пытаясь успокоиться, но по ее голосу было ясно, что она обрадована.
Я слышала в ее голосе надежду, предвкушение.
– Значит, он умеет готовить? – подразумевается: он будет хорошим мужем?
– Понятия не имею, – ответила я. – Но думаю, он будет угощать меня не бутербродами и чипсами.
– Подумаешь, чипсы и бутерброды, – быстро проговорила Вив. – Если мужчина умеет готовить, это бонус, а не необходимость.
– Мужчина вообще – не необходимость, и точка, – твердо отрезала я. – Он просто пытается пробиться ко мне, чтобы я оставила ребенка.
– А это возможно?
– Вив! Сколько тебе говорить? Я еще не надумала.
Мы прощаемся, и несколько минут я смотрю в пространство, потому что две недели назад я уже приняла решение. Две недели назад я собиралась сделать аборт и продолжать жить так, будто ничего не произошло. А теперь я не знаю.
Когда в мою голову прокрались сомнения? Как мне вообще пришло в голову, что может быть альтернатива? Почему я так и не назначила встречу с доктором в женской клинике?
О чем я только думаю?
Воскресенье – один из тех удивительно холодных, морозных дней, когда солнце ярко светит посреди ледяного голубого неба и когда выглядываешь в окно, чувствуешь, что весна уже близко, и не понимаешь, почему зиму считают депрессивным временем года.
Стелла все время справляется, как я себя чувствую. Мы со Стеллой стали пугающе близки за пугающе короткий промежуток времени.
Она приходила вчера вечером. Заглянула после похода по магазинам в Вест-Энде, просто проверить, все ли у меня в порядке. Принесла с собой половину супермаркета «Маркс и Спенсер» и в конце концов осталась почти на весь вечер.
Мы ели чипсы с соусом и рассказывали истории. Делились секретами. Хохотали за тарелкой мороженого и сплетничали, уминая бананово-карамельный пирог.
– Мне так этого не хватает, – задумчиво произнесла Стелла.
Мы провели пальцами по тарелке, соскребая последние капельки банана и ириски.
– Чего? Сидеть дома в воскресенье вечером, обжираться, как бегемот, и чувствовать себя, как кит, выброшенный на берег?
– Да, и этого тоже, – мы расхохотались. – Но я имею в виду женскую дружбу, как у нас с тобой. Мне не хватает непосредственности общения с подругой. Чтобы можно было прийти в гости, как сейчас, и не волноваться о том, как выглядишь и о чем разговариваешь. Я не хочу сказать, что ты моя лучшая подруга…
– Осторожно, – предупредила я с улыбкой, потому что чувствовала то же самое. – Не влюбись в меня.
– Но теперь ты точно не станешь моей лучшей подругой. Я уже влюблена, – фыркнула она. – Но тяжело жить без лучшей подруги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111