Теперь было еще труднее сосредоточиться на словах Скотта.
— Не можешь? Так я и знал! — вопила трубка. — Хочешь, расскажу, что о тебе здесь болтают? Например, что у тебя любовная связь с Вереной, поэтому она получила роль. Хотелось бы мне знать, что вообще там у вас происходит?
И тут в кабинет ввалился Брендан Марш. Рука Кит, словно помимо ее воли, медленно повесила трубку на рычаг.
— Ты хотела меня видеть? — прорычал он.
— Да. Разве ты не в курсе?
Она не могла оторвать взгляда от его крепко сжатых кулаков — казалось, Марш борется с желанием устроить ей взбучку.
Всего раз она видела его прежде в такой же ярости, но то была игра, сейчас же бесновался не персонаж, а он сам.
— Я оставляла сообщение, — повторила Кит, волнуясь, чувствуя, что ее слова звучат глупо и бездушно, и от этого еще больше приходя в уныние. Она понимала, что Брендан уже знает про Верену и примчался получить подтверждение из ее уст.
— Полагаю, Скотт успел тебя просветить?
— Не Скотт, а проклятая журналистка! Я работаю с претендентками на роль, как вдруг появляется эта соплячка и объявляет, что вся моя работа — мартышкин труд. Представь мое состояние! Представила? — Он говорил тихо, но таким низким, зловещим голосом, что на столе у Кит задребезжал стакан.
Впившись взглядом в облепленный скрепками магнит. Кит пролепетала:
— Прости, Брендан. Я хотела поставить тебя в известность лично…
— А вышло так, что за тебя пришлось отдуваться бедняге Скотту!
Кит было стыдно смотреть ему в глаза.
— Ну да, я трусиха, — сказала она бесхитростно. — Больше я ничего не смогла придумать.
— Ты решила проблему с подбором актрисы за спиной у Скотти, у меня — вообще у всех, кто отдает этому фильму всю душу! — Он грубо схватил ее за подбородок. — Пусть тебе наплевать, как к этому отношусь я, но Скотти чем перед тобой провинился? Ты переломила его через колено. Ведь он тебе доверял! Мы все тебе доверяли… — Он с отвращением поморщился, но все же предоставил ей право на ответ.
— Прошу тебя, — голос Кит звучал совершенно неубедительно, — пойми…
— Что я должен понять? Что тебе выкрутили руки? Нет, тысячу раз нет! Только не тебе! Ты лучше их всех. Раньше ты не позволяла им самоуправствовать. Тут что-то другое. Это женская месть: так ты мстишь мне за Китсию. Все вы, женщины, — ведьмы! Жаль, что я проявил слабость и…
— Нет! — прошептала Кит, хотя ей самой показалось, что она кричит. — Ты ошибаешься. Тут другие причины, Брендан, другие соображения. Если бы ты мне доверял…
— Доверять тебе? — прогремел он. — Господи, я бы подох со смеху, если бы мне не было так паршиво.
— Я знаю, моя реакция на… на мать была чрезмерной. — Она старалась не сорваться. — Теперь я понимаю, что виноват не один ты, но ты, наверное, не представляешь, как это меня оскорбило. Это же моя мать!
— Мы говорим о деле и о чести, о том, каким я был глупцом, когда поверил, будто ты способна сочетать и то и другое.
Теперь, после того, что ты сделала… — Он подбоченился, задрал голову и захохотал. — Ну и болван же я! Подумать только, я тебя жалел, хотел вернуть твою благосклонность и рано или поздно снова оказаться в твоей постели. Но теперь я все понял!
— Ты не прав. Боюсь, ты ничего не понял…
— Вот как? — Его издевку невозможно было стерпеть. — Скажите, пожалуйста! Тогда изволь предоставить разумное объяснение своего непрофессионального, я бы даже сказал, иррационального поведения на протяжении этих двух дней, а точнее — двух последних месяцев.
— Что ж, объясню, если ты дашь мне возможность. — К Кит внезапно вернулось спокойствие.
— Идет! — Он скрестил руки на груди. — Я жду и готов выслушать твою речь! Может, мне повременить с телеграммой Скотту об отказе сниматься?
Кит, дрожа от ярости, вцепилась в подлокотники кресла и выдавила сквозь зубы:
— На протяжении четырех лет я была любовницей Бика Кроуфорда…
— Ты еще расскажи, что было до путешествия Колумба.
— Заткнись, Брендан! — крикнула она и продолжила уже тише:
— Просто молчи и слушай. До Бика у меня не было постоянного друга. Знаю, это звучит нелепо: у женщины тридцати пяти лет нет друга… А у меня не было. Бик оказался не без причуд. Я по наивности полагала, что в Голливуде все такие. Он просил меня ему уступить, и я беспрекословно подчинялась, потому что любила его.
Ради любимого, — отчеканила она, глядя на Брендана в упор, — я способна на все. А Бик, оказывается, фотографировал меня в разных неподобающих позах. Я не знала, что меня снимают, потому что на глазах у меня была повязка. — Она откашлялась и продолжила:
— Не спрашивай, как у Раша Александера оказались негативы. Я думала, что их уже много лет не существует, но после бюджетного совещания в прошлую среду Раш попросил меня об услуге: отдай, мол, роль Лейси моей дочери, иначе я дам ход негативам. Я даже не спросила, как он намерен их использовать, а автоматически, не помня себя от ужаса, подчинилась его требованию. Понял? Что просил, то и получил.
Она встала и, не глядя на Марша, шагнула к двери. Он попытался поймать ее за руку.
— Не надо до меня дотрагиваться, — проговорила она, не оглядываясь. — Буду признательна, если, вернувшись, не найду тебя в своем кабинете.
Кит потребовалось мобилизовать все силы, чтобы добраться до туалета и запереться в дальней кабинке. За последние два месяца она пролила немало слез, но самые горькие оказались припасенными для этого раза.
Глава 23
Они вышли из парка и подошли к «Плаза», где странный субъект заказал бутылку шампанского. Она попросила перье и стала выжимать в свой стакан лимон. Он размешивал шампанское в бокале золотой палочкой с бриллиантом на конце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134