Пока они ехали, Маринка с недоверием разглядывала заснеженные улицы. Неужели и правда — полгода безвременья? От таких мыслей мороз бежал по коже. А ведь она могла бы остаться там навсегда, если бы не Борис.— Спасибо тебе огромное! — Голубева положила руку ему на плечо и снова расплакалась. — Ты меня снова спас.— Да ладно тебе! Если бы ты знала, как я испугался! Приехал домой, а отец мне рассказывает… Я сразу к тебе примчался.— А что, в Петровском все уже знают?— Угу. То есть не знают, что с тобой. Просто что ты в больнице… Не представляешь, как напугала меня!— Ой, а куда мы сейчас едем? — спохватилась вдруг Маринка.— А куда ты хочешь? Давай поужинаем сначала. Отметим…— Нет-нет, — уперлась Голубева, — вези меня домой. Сейчас буду Паше звонить. Ведь я даже не знаю, где мой сын!Борис достал из кармана мобильный телефон и набрал номер:— Павел, вы? Это Смелов. Мы будем через пятнадцать минут. Встречайте!Когда машина притормозила у подъезда, навстречу Маринке выбежал смеющийся, счастливый Илья. Он еще вытянулся, оброс, светлые глаза его лучились.— Мама, мамочка!— С возвращением! — Голубев помог Маринке выйти из машины.— Сыночек мой! — Маринка бросилась обнимать сына. — Как ты был без меня?— Ну ладно, я поехал, — грустно сказал Борис, видя, что встреча состоялась. — Будь здорова!— Подожди… Может, зайдешь?— Нет, не сейчас… Заеду в другой день. Вот номер моего мобильного. Звони, если что.— Спасибо! — К машине быстро засеменил Голубев с измятой денежной купюрой в руке. — Вот возьмите, Борис! В благодарность!Смелов только отрицательно покачал головой, сел в машину и уехал. Павел Иванович остался стоять в растерянности, держа купюру в вытянутой руке.— Надо же, привез тебя и даже денег не взял…— Пойдем. — Маринка взяла Голубева под руку. — Не тому ты человеку деньги предложил.— А тачка у него классная, — завистливо вздохнул тот. — И сам весь такой навороченный. Кто он тебе?— Друг.— А мне дядя Боря настоящий музыкальный центр подарил. Японский! — не утерпев, похвастался Илья. — Мне так хотелось!.. И клюшку новую. Во дворе ни у кого такой нет!Маринка только руками развела. Что тут скажешь!Она настолько была счастлива, что выздоровела и вернулась домой, что несколько дней пребывала в состоянии полной эйфории. Убралась в своей небольшой квартирке, побаловала сына самодельными сладостями, сходила в парикмахерскую. Было странное ощущение, будто она очнулась от тяжелого сна. А ведь можно было и не очнуться… Робкие попытки Голубева переселиться к ней обратно она сразу решительно пресекла, да он и не настаивал особенно. Ходил вокруг, вглядывался, как будто хотел что-то понять.— Ну что ты уставился? — спрашивала Маринка.— Знаешь, все-таки такая болезнь, — мялся тот, — а вдруг рецидив? Я боюсь оставлять тебя с сыном.— Думаешь, не сумасшедшая ли я? Не дождетесь! Я тебе благодарна, что ты занимался сыном, но сейчас можешь уходить. Мы с Ильей вдвоем со всем теперь справимся. А ты все еще с Женей?— Да. Она тоже нам с Илюшкой помогала.— Очень признательна. Передавай привет!Она чувствовала себя отлично, хотя на самом деле было от чего снова впасть в депрессию. Из школы во время болезни Маринку по-тихому уволили. Когда она пришла разбираться, почему, директриса тоже как-то странно на нее посмотрела.— А вы что думаете, что раз вышли из дурдома, то можете так сразу и к детям вернуться? А вдруг что случится, что, мне за вас отвечать?Это был холодный душ. Илья ей тоже со слезами рассказал, что мальчишки во дворе над ним смеялись и говорили, что его мать сумасшедшая.— Не слушай их, сын! — говорила Маринка, а у самой кошки скребли на душе. — Мало ли что люди мелют… Ты же меня любишь?— Да!— Тогда и не слушай никого!Через пару дней прикатила с проверкой мать. Она тоже долго и пристально вглядывалась в Маринку.— Мама, да не смотри ты так! Я нормальная! — не выдержала наконец Маринка. — У меня просто был нервный срыв. Теперь я поправилась. Проходи!— Вот доигралась! Я тебя предупреждала! Надо было жить замужем как все вокруг, а не бегать, задравши хвост! Как ты теперь жить-то будешь? С таким-то пятном в биографии — и одна? Кому ты нужна вообще?— Посмотрим. — Маринка проглотила обиду. — А у тебя-то как, мам?— Плохо у меня! — огрызнулась Лидия Ивановна. — Очень плохо. И помощи ждать неоткуда!— Что случилось?— Кристина беременна. А у Николая постоянная любовница завелась, чертовка!— Кристинка? — просияла Голубева. — Она счастлива?— Ты что, дура? Она без мужа залетела, поздно спохватилась. Теперь еще позор на мою голову. Рожать ей скоро, а денег нет. Тут еще кормилец наш…— Мама, он никогда не был кормильцем! Ты же прекрасно знаешь! Сама семью тянешь!— Но он мужик! А как я без мужика буду? Это же позор! На весь город позор, что он к Ленке ночевать ходит. А она, стерва, меня моложе на десять лет, привечает его… Ни стыда ни совести!Мать начала рыдать. У Маринки прошел приступ злости, и она обняла мать, погладила ее по плечам:— Чем тебе помочь?Та оживилась, стала что-то быстро соображать.— Ты знаешь, деньги нужны. Кристинка-то не работает, ребенка одеть даже не во что будет… И в роддоме всем врачам надо дать, чтобы нормально роды приняли…— Хорошо, я привезу ей потом вещи Илюшки, которые нерозданы еще. А вот деньги…Маринка, соображая, машинально открыла сумочку, порылась в карманах. В кошельке у нее было пусто, это она точно знала. А вдруг что-то еще завалялось? Но чуда не произошло.— Подожди, мама…Маринка на всякий случай проверила свои прежние заначки, наскребла немного денег. Потом осмотрела карманы. И вот, невесть откуда взявшаяся, из внутреннего кармана новой спортивной куртки выпала увесистая пачка рублей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130