Неприятное предчувствие змеей царапнуло ей сердце. Следом в окно ударил камушек.— Эй, Маринка, ты что, не слышишь? Свет горит — значит, ты дома, — донесся снизу громкий Димкин голос, — давай выходи! Или я снова не вовремя?— Какое безобразие! — Рядом распахнулось соседское окно. — Ни стыда, ни совести, спать мешают, людям рано на работу завтра! Проваливай отсюда, хулиган!— Еще чего! — насмешливо отозвался Димка. — Я к своей принцессе пришел! Еще кто кому тут мешает!По голосу Маринка сразу поняла, что Соловьев пьян. Она быстро набросила на плечи кофту и выбежала из квартиры.— Ты что тут орешь как дурной? — рассердилась она. — проблем мало? Ты знаешь, какие тут соседи?— А мне плевать на соседей! Я же к тебе пришел. Не видел тебя уже давно. А кому ночью больше нечем заняться — те пускай спят! — И Димка по-американски поднял вверх средний палец.— Сейчас милицию вызову! — неслось сверху.Маринка схватила раздухарившегося Димку за руку и потащила прочь от дома. Вот еще только таких проблем ей и не хватало.— Что это тебя принесло в такой час, да еще пьяного? У тебя что, случилось что-нибудь?— Да поговорить с тобой хочу, принцесса моя! Очень серьезный разговор, — криво ухмыляясь, сказал Димка.— Ладно, раз разговор — пошли, только не буянь больше, — обреченно ответила Маринка, — где общаться будем? Только учти, у меня времени немного. Я еще к урокам не подготовилась. К тому же завтра в райком опять москвичи приезжают, мне нужно подготовиться. Что с тобой было-то?— Все узнаешь в свой срок! — загадочно ответил ее спутник. — А москвичи твои не умрут, если ты со старым другом часик поболтаешь!. Все мы знаем про ваших москвичей. Я же тебя не спрашиваю, где ты целый месяц пропадала.— Да в лагере я была, пионервожатой.— Ну-ну!Слово за слово, Соловьев привел ее к дому, где жил, и в ответ на удивленный возглас подруги предупредительно поднял палец к губам:— Тсс! У меня тут своя отработанная технология, ноу-хау. Главное, чтобы бабка не проснулась, а то от ее вопросов потом жизни не будет. Залазь!Большой темный дом выглядел зловеще и казался нежилым. Димка хитрым способом через форточку открыл крайнее окно на первом этаже и легко приподнял Маринку за талию.— Ты что? Я не полезу! Это абсурд! — громким шепотом возмутилась она, упираясь.— Никаких разговоров! Лезь давай! И тихо!Смирнова подчинилась, вскарабкалась на подоконник и, стараясь быть неслышной, спрыгнула в комнату. Там было темно — хоть глаз выколи. Чтобы не наткнуться в темноте ненароком на какой-нибудь предмет, Маринка осталась стоять у окна. Ей было не по себе. Второй раз в жизни она попала к другу домой, и снова все получилось как-то не по-человечески. Она уже начала ругать себя, что снова пошла у Димки на поводу. Вслед за ней ловко, как кошка, на руках подтянулся Соловьев:— Уф! Получилось!Димка осторожно прикрыл окно и прислушался. В доме было по-прежнему тихо. Он потянулся куда-то в сторону и включил настольную лампу. В первое мгновение Маринка даже зажмурилась — свет ударил ей в глаза чересчур ярко.— Дим, я жду объяснений! — сказала Смирнова строго. — Ты понимаешь, что это все похоже на…— Да расслабься ты! — ухмыльнулся Димка. — Все нормально. Бабуленция даже не проснулась. Дрыхнет как лошадь!Только сейчас Маринка обратила внимание, что в комнате царил жуткий кавардак. На полу вперемешку лежали рыболовные снасти, велосипедные детали, разноцветные носки и футболки. Письменный стол был завален грязными тарелками, старыми газетами и еще каким-то хламом. Открывшееся зрелище резко контрастировало с тем, каким запомнила Маринка Димкино жилье в первый раз — строгий порядок и чистота.Соловьев между тем деловито открыл шкаф, пошарил там и вытащил початую бутылку водки:— Будешь?— Нет! — Маринка поморщилась.— Ну как знаешь! Было бы предложено. Твое здоровье!И Димка лихо отхлебнул прямо из горла. Маринку снова передернуло.— Дим, если тебе сказать нечего, то отпусти меня. Я не собираюсь тут с тобой пить всю ночь.— А кто тебе сказал, что я тебя пить позвал? Сейчас разговаривать будем. Да ты садись, что стоишь как неприкаянная! — Димка жестом указал на диван. — И не пугайся, что у меня бардачок-с. Просто бабка ко мне не заходит, я тут живу как хочу.Маринка села на краешек дивана. Тревога с каждой минутой усиливалась — этот дом точно подавлял ее волю, она задыхалась здесь. Димка ее сюда позвал неспроста!— Я вот тут с тобой посоветоваться хотел, — начал между тем Соловьев, хитро поглядывая на сидящую подругу. — Вот пожил я тут один и понял, что больше так не хочу. Социальный я человек. Надо в жизни что-то менять. Сколько можно уже с бабкой маяться?Сердце Смирновой забилось с удвоенной силой, кровь бросилась в щеки.— Что ты хочешь этим сказать?— Да жениться я собрался, жениться… Ячейку общества образовать хочу. Вот, смотри, даже кольца купил! Нравятся?Димка порылся где-то в недрах письменного стола и достал маленькую бархатную коробочку, протянул ее Маринке. Та взяла кольца дрожащей рукой. Ошибки не было: в ее ладони лежали два тонких обручальных кольца. Горло Маринки перехватил спазм, выступили слезы, она переводила глаза с колец на улыбающееся лицо Соловьева. Она столько лет ждала этого мгновения!— Как красиво! — выдавила она наконец.— Еще бы! Можешь примерить.— Как ты с размером угадал!.. — Маринка глаз не могла отвести от тонкого колечка на безымянном пальце.— Я даже день свадьбы наметил. Помнишь, как мы с тобой тогда хотели… Вера, Надежда, Любовь, тридцатое сентября, скоро уже. Кольцо-то снимай, мало ли что… На второе денег нет, — сказал Димка и забрал кольца, сам ими полюбовался, придвинув к свету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130