Я живу, пока работаю! А вот ты бы отдохнула. С утра уже уйму дел переделала.Маша поняла, о чем пойдет разговор дальше, и быстро сменила тему:— Нет, я хочу еще на работу съездить. Может быть, зарплату дадут.У Зинаиды появилось озабоченное выражение на лице, и она тут же оседлала своего любимого конька:— А что, долго этот ваш Константин Борисович будет с выплатой тянуть? Что это за предприниматель, который своим служащим заплатить не может?Маша, в отличие от бабушки, уже разобралась в проблемах малого бизнеса, поэтому на многое реагировала более спокойно.— Да он не виноват, просто сейчас на рынке положение такое. Вот он и вынужден на время закрыться.— Хорошо бы, если так! — с сомнением покачала головой Зинаида. — Только нет у меня что-то доверия к этому Косте.Маше совсем не хотелось продолжать этот разговор.— Я сейчас уеду, но совсем скоро вернусь. А ты, пожалуйста, пообещай, что до моего прихода будешь отдыхать. Хорошо?— Ладно!Сказано это было спокойным и соглашающимся тоном, но Маша слишком хорошо знала свою бабушку, поэтому попыталась закрепить завоеванные позиции.— Ладно! Знаю я твои «ладно». Скажи: «Хорошо, буду отдыхать».— Хорошо… — послушно повторила за ней Зинаида, но тут же снова перешла в атаку. — А обед кто приготовит? Бутыли кто в подвал уберет? Вино ведь уже готово!Она жестом полководца показывает на ряд пузатых стеклянных бутылей, которые стояли, словно воины, готовые ринуться в бой.— Вернусь и все сделаю, — успокоила ее Маша. — Не пропадет твое вино.— Не пропадет, — быстро согласилась Зинаида. — Сама же сказала, что зарплату задерживают. А продажа вина обеспечивает нам экономическую стабильность.Последние слова развеселили Машу, и она примирительно прижалась к бабушке.— Экономическая стабильность ты моя. Телевизор надо меньше смотреть. Ну что, будешь отдыхать? Бабушка, ну пожалуйста!— Ладно, ладно, — скороговоркой пообещала Зинаида и отпустила Машу в бурное житейское море, ощущая себя ее прочным тылом ненадежным берегом.Оставшись одна, Зинаида Степановна вздохнула и философски произнесла:— Смена деятельности — уже отдых! Приготовлю-ка я обед! * * * Все семьи, в которых дети собрались жениться, выглядят одинаково напряженными. Особенно нервничают будущие свекрови, не желая менять свой статус матери, отдавать сына чужой, в общем-то., женщине. Ощущение, что ты скоро превратишься из любимой мамы в чью-то, возможно, нелюбимую свекровь, — не из самых приятных. Правда, вслух об этом, конечно, не говорят.В семье Алеши Самойлова тревожное предсвадебное ощущение проявлялось во всем. Его мама Полина ежеминутно хватала трубку молчащего телефона, вслушивалась в тишину и бросала ее, чтобы через несколько секунд вновь поднять.Мужчины, надо отдать им должное, как правило, переносят эту свадебную суету стоически: все свои тревоги прячут поглубже внутрь, а внешне проявляется только готовность помочь и обреченное подчинение бурному потоку свадебных дел. Муж Полины, Борис Самойлов, относился именно к таким мужчинам. Понимая волнение жены, он отложил недочитанную газету и попытался завязать с ней разговор.— Не работает? — спокойно спросил он.— Уже два часа! Черт знает что…У Полины волнение проявлялось в чрезмерной активности. Налив в чашку кофе, неловким движением руки она тут же опрокинула ее. Горячий кофе залил стол и лежащую на нем газету мужа. Вся эта суета окончательно вывела Самойлова из равновесия. Он скомкал испорченную газету, выбросил ее в помойное ведро и попытался успокоить жену:— Поля, послушай, успокойся. Возьми себя в руки.— Не могу. Сначала Лешка в плаванье задержался, теперь на свадьбу опаздывает… телефон еще этот…— Он еще никуда не опаздывает, — заметил Самой лов.— Еще этот шторм… — Полина не закончила фразу, и в воздухе снова повисло тревожное ожидание.— Ничего смертельного. А Костя где?— В комнате, — автоматически ответила Полина.Самойлов не случайно вспомнил о старшем сыне. Он решил, что можно что-то предпринять, чтобы успокоить жену, да и не только ее.— Костя! — позвал сына Самойлов.У Полины любое действие вызывало раздражение.— Его-то ты чего дергаешь? — возмутилась она.Но сын, хмурый и чем-то недовольный, уже появился в дверях и стоял, разглядывая родителей. Константин Борисович Самойлов, начинающий бизнесмен, здесь был просто послушным сыном, которым вполне можно было покомандовать.— Да, папа!— Сгоняй-ка к Буравиным.— Это еще зачем?— Предупреди, что Лешка задерживается. Успокой их там. Катерина, наверное, как на иголках.Самойлов понимал, что в семье невесты ситуация такая же, а может, и хуже. Время идет, жениха все нет, так что надо что-то делать, ведь день-то какой! Дочку замуж выдают!Однако Полина неожиданно возразила:— Нет, не надо!— Да ты же больше всех переживаешь! — возразил ей Самойлов. — Лети, Костя! Пусть мать успокоится!Но Полина настаивала на своем:— Нет, останься, Костя!— Конечно, останусь! — согласился Костя. — Лешка не торопится, а я носиться буду? Может, он вообще сегодня не приедет?В последней Костиной фразе прозвучала какая-то не совсем понятная нотка надежды.— Нет, приедет! — уверенно сказал Самойлов. — Это мой сын, к тому же моряк. И слово свое сдержит! И потом, кто здесь у штурвала?! — неожиданно вспылил он. — Костя, поезжай, я сказал!Глава семьи все-таки взял власть в свои руки. Все почувствовали, что возражать не стоит, а лучше делать то, что сказано.Полина пошла на попятную, решив, однако, оставить последнее слово за собой.— Давай лучше я поеду. Катя строптивая. Как бы не выкинула чего!В оценке невесты супруги Самойловы были единодушны.— Да, она может, — согласился Борис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108