— Сан Саныч! Меня на улице человек ждет, между прочим!— Ну да, ну да, — закивал Сан Саныч. — Не помирились, значит. Понял.— А второй вопрос?Сан Саныч подозрительно сощурился:— Алешка-то знает про этого человека-то? Про сказочника-то нашего?— Нет, не знает. А что? — повела плечом Маша.— Ничего. Просто спросил. А он… Маша перебила его:— Вы сказали, только два вопроса, Сан Саныч! И резко развернувшись, Маша вышла из дома. На крыльце ее ждал Андрей.— Темно уже. Андрей, давайте я вас провожу до маяка, а то вы у нас с непривычки заблудитесь еще.Андрей вежливо отказался:— Спасибо, Маша, не надо. А то придется вас обратно провожать.Маша рассмеялась:— Да меня провожать не надо, я здесь каждую тропинку знаю.Андрей твердо стоял на своем:— Нет-нет. Я не могу вас оставить в темноте. А то так и будем друг друга провожать. До бесконечности. Или до утра.Маша смутилась, но смотрела на Андрея прямо. Андрей нежно улыбнулся:— Я-то не против. Но боюсь, что наши ночные прогулки могут кое-кому не понравиться. Дедушке вашему.Маша резко вскинула голову:— Вы про Сан Саныча? Он мне не дедушка. Андрей был удивлен такому резкому ответу и, не вдаваясь в подробности, сменил тему:— Маша, я пойду. Поздно уже. Надеюсь, мы скоро с вами увидимся. Вы же выполните свое обещание? Придете ко мне в гости на маяк?Маша радостно кивнула:— Конечно! А вы покажете мне эскизы скифских амулетов?Андрей пообещал:— И не только…Маша посмотрела на Андрея, и он нежно пожал ей руку. Когда Андрей скрылся из виду, Маша подняла глаза на звездное небо. Ее глаза сияли так же ярко, как самые яркие звезды. * * * Марукин медленно ехал по улице. Неожиданно он увидел припаркованный рядом с аптекой автомобиль Самойлова. Марукин припарковался неподалеку и приготовился ждать: достал из бардачка бинокль, собираясь навести его на окна аптеки. Подумав, он достал мобильный телефон и позвонил следователю:— Добрый вечер, Григорий Тимофеевич! Как дела? Тот угрюмо отозвался:— Плохо, брат Марукин. Упустили мы этого гада.— Смотрителя? Не может быть! — фальшиво изумился Марукин.— Может… к сожалению. Сбежал он от нас. Все, извини, не могу говорить долго. Отбой.Следователь положил трубку. Его подчиненные стояли, опустив головы.— Значит, так. Приказываю все исследовать досконально. Снять отпечатки протекторов, найти свидетелей и к утру приготовить мне отчет. Я хочу знать, что за машина увезла смотрителя и кто ее владелец. Ясно? — грозно спросил следователь.Один из милиционеров робко отозвался:— Григорий Тимофеевич! Уже ночь на дворе. Какие свидетели…— А когда в милицию шли, разве не знали, что ваша служба и опасна, и трудна?! Выполняйте! — в сердцах орал Буряк. Милиционеры разбрелись выполнять приказ начальника. * * * Таисии нравилось поучать свою дочь.— Не понимаю, Катя, как ты можешь бояться Костю, — сказала она. — Ты же им все время помыкала.— Это раньше было. А сейчас все иначе. Обману, а потом всю жизнь буду мучаться угрызениями совести.Таисия поучающе сказала:— Катенька, все так живут. На то жене и дана голова, чтобы муж ни о чем не догадывался. И запомни, если мужчина любит женщину, он проглотит любую ложь.— Все равно мне неспокойно. Сама знаешь, как ко мне относится Полина Константиновна. Еще наговорит ему про меня.— Дочка, ночная кукушка дневную всегда перекукует, — изрекла Таисия.Катя удивленно подняла брови:— Как это? Таисия пояснила:— Мужчина всегда тянется к жене, к детям. Это жизнь, Катюша, так устроен мир.— Все у тебя так гладко получается, даже противно.— Даже в Писании сказано: и отойдет муж от родителей своих, и прилепится к жене своей, — продолжала Таисия.Катя изумленно воскликнула:— Мама! Ну ты даешь! Я тебе просто удивляюсь. Хочешь обмануть Костю, и сама же Писание цитируешь. Не стыдно?Таисия задрала подбородок:— Нет, не стыдно. Потому что я живу дольше тебя и знаю побольше твоего. И понимаю, в чем состоит житейская мудрость.Катя задумчиво смотрела на мать:— Получается, что в обмане. Интересно, ты сама смогла бы так обмануть отца?— Да что ты себе позволяешь! Как тебе такое могло в голову прийти? — вздрогнула Таисия. — Да чтобы я обманула Виктора! Чтобы выдала его ребенка за чужого! Тебя — за чужого! — Таисия ходила по гостиной и размахивала руками. Катя с интересом наблюдала за ней, ей была непонятна реакция матери. Таисия набросилась на нее:— Что ты на меня смотришь? Лучше на себя в зеркало взгляни!— Зачем еще? — насторожилась Катя.— Ты же точная копия Буравина. Одно лицо! Это же слепому ясно, чья ты дочь!— Ты же говорила, что я на тебя похожа? Таисия возбужденно заявила:— Любой ребенок похож и на маму, и на папу. И ты не исключение.Катя миролюбиво спросила:— Да что ты взвилась от одного-единственного вопроса? Успокойся. Мы сейчас не мое происхождение обсуждаем.Таисия постепенно успокаивалась:— Вот именно. А твою беременность. В общем, так, кого хочешь назначай отцом, а ребенка рожай. * * * Буравину нравилось возвращаться домой, где его ждала Полина.— Покорми меня, а то сейчас умру от голода, — попросил он с порога.— Сейчас-сейчас, — Полина поспешила в кухню расставлять на стол тарелки. Вилки и ножи, которые она пыталась разложить, все время падали. Полина их подбирала, но они снова выпадали из ее рук.Буравин внимательно посмотрел на нее:— Что это с тобой?— Ой, Виктор, такие дела. Маша ко мне заходила, — вздохнула Полина.— И что? Про Алешку говорили? Полина дрожащим голосом рассказывала:— Представляешь, я ей говорю, что у Алешки сердечный приступ был, а она отказывается верить. Еще говорит, что я его выгораживаю.— Ого! Так и сказала?— Да, и обвинила меня во лжи. Я Машу просто не узнала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111