Четыре года в наше время – рекордный срок.
– Пока, дамы! Мы уходим кататься. – Тодд поцеловал жену в щеку и, взглянув на салат, заметил: – Красота! Филипп, ты обратил внимание, что салат напоминает строительную конструкцию? Стены из латука на помидорном фундаменте, поперечные балки из зеленого перца и красные дымовые трубы.
Филипп уставился на салат и усмехнулся.
– Точно! Как бы то ни было, надеюсь, это сооружение простоит до обеда. – И обратился к хозяйке: – Бинки, какая-нибудь помощь нужна? Ради Бога, скажи «нет», тогда я не буду чувствовать себя последней свиньей, отправляясь кататься и оставляя тебя возиться у горячей плиты.
– Не вздумай сломать что-нибудь, что может мне понадобиться! – крикнула ему вслед Алекса.
Закончив делать салат, она приготовила соус, следуя расплывчатым указаниям Бинки.
– А тебя не беспокоит, что Тодд почти не помогает по дому?
– Да, я об этом думала, но домашнее хозяйство – не его стихия. Зато он любит играть с детьми, иногда мне даже кажется, что Тодд мой третий ребенок. Ты не могла бы достать из холодильника три яйца?
Алекса открыла холодильник.
– Не вижу ни одного.
– Черт, я забыла купить яйца, а магазин уже закрыт! Придется занять у соседей. Присмотри тут за всем, я мигом.
Прежде чем Алекса успела ответить, Бинки скрылась за дверью.
Дети едва заметили, что мать ушла. Майкл, сидя в кухне на полу, построил из кубиков мост замысловатой конструкции и теперь провозил под ним игрушечную машину. Саманта наблюдала за игрой брата, засунув палец в рот и прижимая к себе куклу.
Алекса решила помыть посуду и открыла посудомоечную машину, однако та оказалась битком набита посудой. Кошка Кнопка потерлась о ее ноги, но погладить себя не дала. Не зная, чем заняться, и испытывая от этого неловкость, Алекса заглянула в духовку, чтобы проверить пирог.
– Пока не зазвенит таймер, духовку открывать нельзя, – важно сообщил Майкл, – а то пирог опадет.
– Ой… прошу прощения, – смущенно пробормотала Алекса.
Воспользовавшись тем, что брат ненадолго отвлекся, Саманта тут же сломала его мост. Майкл закричал на нее. Девочка заплакала.
Алекса поспешила к детям и села рядом с ними на пол.
– Смотри, Саманта, что мы можем построить из кубиков. Видишь?
Алекса стала строить башню, поощряя детей принять участие и показывая, как сделать, чтобы башня не развалилась. Но Саманта не желала, чтобы кубики держались один на другом, она нарочно ломала башню и при этом счастливо улыбалась.
– Если ты не будешь играть по правилам, я не приму тебя в игру, – заявил Майкл, и Алекса заметила, что он перенял карибский акцент Эсме.
Саманта дала понять, что ей все равно, и стала баюкать куклу. Майкл пододвинулся поближе к Алексе, заинтригованный ее осторожными манипуляциями. А она вдруг отчетливо вспомнила, как в детстве играла с кубиками в гостиной мрачного дома Кейтсов. Даже тогда она, совсем маленькая девочка, была недовольна тем, что ее окружало, и, складывая кубики так и этак, представляла себе дом, в котором бы ей нравилось жить.
Отец Алексы в молодости считался многообещающим композитором, но так и не реализовал свои способности и зарабатывал на жизнь, преподавая музыку в Вашингтонском университете. Мать, подававшая надежды пианистка, после замужества перестала ездить в концертные турне, но была столь же преданна музыке.
Только став старше, Алекса смогла оценить красоту звуков, окружавших ее, в раннем же возрасте она воспринимала их лишь как фон, вроде лая соседской собаки. Но что она обостренно чувствовала с самого начала, так это тесноту маленьких комнат, загроможденных мебелью, пыль ковров, которые чистились кое-как и изредка, а проветривались и того реже. Весь дом был страшно захламлен, и в детстве это ее очень угнетало.
Складывая башню, Алекса рассказывала Майклу о том, как она любит строить. В это время из соседней комнаты послышался глухой стук, а затем крик.
Алекса вскочила и бросилась в гостиную. Девочка лежала на полу, вокруг валялись книги. Картина происшедшего была ясна с первого взгляда: Саманта, держа в одной руке куклу, забралась на стул и полезла в книжный шкаф, но упала, и сверху на нее посыпались книги.
– О Господи! – Алекса всплеснула руками и присела рядом с девочкой, разбирая книги. Струйка крови на лице Саманты повергла ее в ужас. – О Господи! – беспомощно повторила Алекса.
Она попыталась погладить девочку, но та лишь еще громче закричала. Алекса не знала, с чего начать. Позвонить в «Скорую помощь»? Взять Саманту на руки? А вдруг у нее что-то сломано? Тогда ее нельзя трогать. Как назло все, что когда-либо читала или слышала об экстренной помощи, вылетело из головы.
– Где телефон? – Алекса заметалась по комнате.
– В кухне. – Голос Майкла поразил ее спокойствием. – Вон там, на столе. Рядом есть список телефонов, по которым звонить в экстренных случаях. Хотите, я позвоню доктору Хобарду?
– Нет… Лучше принеси бинты, вату или еще что-нибудь в этом роде.
Пальцы Алексы так дрожали, что она с трудом набрала номер. Ее ужасала мысль, что Саманта может истечь кровью.
Майкл вернулся с аптечкой в руках. Несмотря на непрекращающийся крик Саманты, мальчик оставался невозмутимым и доверительно сообщил:
– С ней всегда что-то происходит, потому что она еще глупенькая, куда-нибудь забирается, а потом не может слезть.
В это время хлопнула входная дверь.
– Мамочка, она снова это сделала! – крикнул Майкл.
С телефоном в руке, благо провод был достаточно длинный, Алекса поспешила в гостиную следом за Бинки.
– Ну, ну, детка, не плачь, все хорошо, мамочка уже с тобой. – Бинки погладила дочь и стерла с ее лица кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111