Напитки и спокойная атмосфера ужина позволили им расслабиться и снять напряжение.
Когда Джоанна заказала жареную лососину и маленький салат, Люд заметил:
– Наверное, ты плотно завтракала сегодня, если совсем не голодна сейчас.
– Да, мы перекусили с Эбби. До тех пор пока ты не взял на работу Надин, мы обычно завтракали по пятницам с ней. Кстати, как у нее дела на съемках?
– Отлично, – ответил Люд, сосредоточившись на своем бокале.
Он никогда не смотрел в глаза Джоанне, если ему приходилось врать, а это была чистой воды ложь. У Надин ничего не получалось, и это выводило его из себя.
– Я так завидую всем вам. Едете в Нью-Хэмпшир. Сейчас весна, там, наверное, все в цвету.
– Ничего подобного, – улыбнулся Люд. – Прогноз погоды на ближайшее время просто ужасен. Из Канады надвигается холодный фронт.
– Тогда оденься потеплее.
– Я с удовольствием взял бы тебя с собой, моя радость, но ты же знаешь, какова ситуация. Что с тобой?
– Ничего, – ответила она и отодвинула тарелку.
– Почему ты ничего не ешь?
– Боюсь растолстеть.
– Это невозможно, потому что ты и так ешь не больше воробья.
– Зато любовью занимаюсь, как кошка, – вымолвила она с дрожью в голосе, хотя и не удержалась от насмешки над собой.
Люд вскинул на нее глаза и на мгновение застыл в недоумении.
– Господи! Джоанна, ты хочешь сказать… Ты имеешь в виду, что…
Она кивнула.
– Ты рад?
– Еще бы. Просто это так неожиданно. – Люд не мог справиться с замешательством, в которое его повергло это известие.
– Я тоже этого не ожидала, потому что все время принимала таблетки. Но когда мы отправились на Гавайи, я совсем про них забыла. У меня вообще все вылетело из головы. Но если ты против… если ты не хочешь, чтобы у нас… – Джоанна замолчала, в страхе ожидая его ответ.
– Разумеется, хочу. – Люд обнял ее через столик и поцеловал, а затем спросил, застенчиво улыбаясь: – Как ты себя чувствуешь? Ты уже была у доктора?
Джоанна заверила его, что все в порядке, и сообщила о том, что завтра утром ему нужно сдать кровь. Она сознательно умолчала обо всех своих выкидышах, решив, что ни к чему волновать Люда понапрасну.
– Я пока никому ничего не говорила. Не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал. Даже Надин.
Люд подумал, что Джоанна напрасно беспокоится о том, что он сообщит Надин о ее беременности. С Надин у него и без того было множество хлопот. Более того, он очень хотел бы завершить съемки прежде, чем Надин обо всем узнает. Нетрудно предположить, в какое состояние приведет ее известие о том, что у них с Джоанной будет ребенок.
Люд испытывал странное чувство. Перспектива стать отцом радовала и в то же время пугала его. Он плохо представлял себе, как нужно обращаться с детьми. Он совсем ничего не знал о них, если не считать того, что с детьми много возни и что они все время кричат и плачут. Люд помнил, как Эд Сторман завешивал пеленками весь Голливуд, пока его сын не подрос. В это время Эд жаловался ему, что жена тратит все силы на ребенка и о сексе придется надолго забыть.
Люд впал в задумчивость, но тут же поймал на себе встревоженный взгляд Джоанны и послал ей воздушный поцелуй. Затем достал ручку и начертил на салфетке вертикальную черту, разделив ее пополам. Озаглавив колонки буквами «М» и «Д», он передал салфетку Джоанне.
– Эндрю, Андреа. Не знаю, может быть.
– А как насчет Белинды или Берта? Бог мой, Джоанна, надеюсь, мы не собираемся обзавестись близнецами?
– Вряд ли. Однояйцовые близнецы – большая редкость. Примерно один шанс против двухсот пятидесяти. Двуяйцовые рождаются чаще, но это наследственное. У меня в роду такого не было. А у тебя?
Люд отрицательно покачал головой.
– В таком случае вероятность небольшая: один к девяноста. Так что придется выбирать между Белиндой и Бертом.
– Если честно, не так уж важно, как мы назовем ребенка. По мне все равно, лишь бы не Людвигом Младшим.
– Не знаю. По-моему, Людвиг Второй звучит довольно колоритно.
– Мне так не кажется. Это имя напоминает мне о безумном короле Люде Баварском.
– Людвиг переводится на французский как Луи, да? Давай назовем его Луи, так короче.
– Ты думаешь, что родится мальчик?
– Или девочка. Как насчет Людвиги?
– Как насчет того, чтобы уйти отсюда, прийти домой, лечь в постель и там окончательно решить этот вопрос?
В эту ночь Люд был очень аккуратен и предупредителен, когда любил ее. Джоанна решила не говорить ему, что она вовсе не так уж хрупка и способна вынести более серьезный натиск. После Люд ушел на кухню и вернулся с мороженым.
– Я столько не съем.
– Съешь. Если хочешь, я принесу к мороженому рассол из-под огурцов.
– Не говори глупостей. И потом, далеко не все женщины во время беременности приобретают склонность к таким диким вкусовым ощущениям.
– А такое ощущение тебе не кажется диким? – спросил он, после чего зачерпнул ложечкой мороженое, положил его ей на сосок и нежно слизал.
– Чудесно! Только очень холодно в первый момент. Мне нравится такая игра.
Джоанна тоже зачерпнула мороженое и провела белую полосу от его груди до колена, а затем стала слизывать, чем привела его в неописуемое возбуждение, так что он забыл о ее состоянии и набросился на нее со всей страстностью, на какую был способен. Они любили друг друга особенно нежно, объединенные знанием того, что являются творцами новой жизни.
После Джоанна лежала в его объятиях, умиротворенная и радостная. Их ребенок будет самым счастливым, потому что они с Людом будут любить его так же сильно, как любят друг друга.
Люд задумчиво посмотрел на Джоанну, которая потихоньку засыпала, и осторожно убрал прядь волос с ее лба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101