Он взял ее вторую руку.
— Вайолет, помимо всего прочего, я к тому же долгое время чувствовал себя очень виноватым.
Лицо его выразило беспредельное страдание. И ей так захотелось вновь увидеть его улыбку, услышать смех.
— Очень виноватым! — повторила она. — Не могу представить, в чем вы могли так сильно провиниться. Разве что в том, что вы такой заносчивый, — поддразнила она.
Но Чарли даже не улыбнулся. Закрыв глаза, он крепче сжал ее руки.
— Из-за меня умерла молодая женщина. Вроде вас, Вайолет. У которой вся жизнь была впереди.
— Нет, Чарли, нет! Быть того не может! Я не верю!
Он взглянул ей прямо в глаза — и Вайолет поняла: этого человека, как и ее, преследует прошлое.
— Поверьте, Вайолет. Это правда.
— Но как это произошло? Кто она была? Ваша… Ваша возлюбленная?
— Да нет, мы были едва знакомы — лишь несколько раз говорили по телефону. Я уговаривал ее приехать к нам в Форт-Ворф и дать показания против ее дядюшки — он был крупным поставщиком наркотиков. У нас было достаточно улик, чтобы его задержать, но для суда, как нам казалось, их могло не хватить. А у Лупе — так звали эту женщину — имелись неопровержимые доказательства его вины, и она согласилась выступить свидетельницей.
— И приехала в Форт-Ворф? Он кивнул.
— Я забронировал ей номер в мотеле и приказал двум вооруженным полицейским не отходить от нее ни на секунду. Утром я собирался заехать за ней и отвезти в местную прокуратуру. Но до утра Лупе не дожила. Ночью полицейские услышали на улице звуки стрельбы и выскочили наружу. Потом выяснилось, что это была провокация дядюшкиных наемников. Полицейские и отлучились-то всего на несколько минут — так они по крайней мере утверждают, — но этого оказалось достаточно. Кто-то заставил бедную женщину замолчать навеки. Не стану вдаваться в подробности того, как ее убили. Одно скажу — забыть ее и простить себя я так и не сумел.
Вайолет долго не могла найти нужных слов, чтобы утешить Чарли или облегчить тяжесть его бремени. Ей многое стало понятным. Значит, Чарли помог ей не потому, что с первого взгляда пленился ею или Сэмом. Он просто слишком верен своему долгу.
— И вы не захотели оставить меня в мотеле Рюидосо, памятуя об ужасной судьбе Лупе? Не так ли? Боялись, как бы и меня не постигла та же участь?
— Ну не совсем, — признался он, поглаживая тыльную сторону ее ладони.
— И этим объясняется ваша тревога, как бы Рекс не причинил нам с Сэмом вреда? Так вот почему вы так заботились о нас!
— О нет! — решительно воскликнул он.
— Прошу вас, Чарли, — со стоном произнесла Вайолет, — будьте честны со мной. Всю мою жизнь мужчины мне лгали. Пожалуйста, хоть вы не лгите.
— Да я и не лгу.
Вайолет отвернулась. Вдали около конюшни бродили лошади, которых привез отец Чарли. Ах, вскочить бы на одну из них, умчаться подальше в горы, чтобы не видеть Чарли, не слышать его слов о любви. Но куда уедешь от Сэма? Он связывает ее по рукам и ногам, и это навсегда.
— Поверьте, Вайолет, я не путаю заботу о женщине с любовью к ней. Да, последние месяцы я жил один на один со своей виной. Старался спасти весь мир, очистить его от грязи, а попутно губил себя. Но за все это время я ни разу — слышите, ни разу! — не привез сюда, к себе домой, женщину и не признался ей в любви, — Зачем вы мне это говорите? И почему не рассказали этого раньше?
Чарли отвел прядь волос, упавшую на ее щеку.
— Я заговорил об этом только сегодня, потому что заметил на вашем лице страх, когда вы говорили о свекре. Я вдруг испытал острое желание выследить его и напугать так, чтобы он и носа из своей норы не смел высунуть. И это вовсе не потому, что я техасский рейнджер или чувство вины понуждает меня защищать вас.
Доводы Чарли показались Вайолет малоубедительными. Но было приятно думать, что такой мужчина, как Чарли, мог в нее влюбиться. Она любила Брента. Любила своего отца-алкоголика. И что же? Они оба обманули ее самым подлым образом. Так с какой стати ей ждать чего-то другого от Чарли?
Да дело даже не в этом. Остаться здесь и любить его ей нельзя. У нее один выход — уехать отсюда как можно скорее и надеяться, что ее мрачное прошлое не всплывет наружу.
Чувствуя, что она вот-вот расплачется, Вайолет вырвала свою руку из его цепких пальцев и вскочила на ноги.
— Вайолет! Вы так ничего мне и не скажете?
— Нет! Слова ничего не изменят.
— Если я вам безразличен, скажите сразу. Это было выше ее сил. Ведь он понравился ей с первого взгляда — когда она увидела его на шоссе. Но откуда ей было тогда знать, что это первое впечатление окажется настолько верным и симпатия перерастет в серьезное чувство?
— Не давите на меня, Чарли, — взмолилась она.
Он вскочил со скамьи и обхватил ладонями ее лицо.
— Я знаю, вы меня любите. Да, она тоскует по нему, когда его нет рядом, ей хочется видеть улыбку на его лице, хочется до конца жизни быть с ним рядом — если это и есть любовь, то она действительно влюбилась в Чарли Парди.
— Даже если и так, что это меняет?
— Любовь меняет все и всех. Моих родителей она связывает вот уже больше двадцати лет. И им до сих пор трудно прожить друг без друга даже день. И я хочу, чтобы у нас было так же, Вайолет.
Она закрыла глаза, слезы потекли по ее щекам. Чарли, склонив голову, осушил губами каждую слезинку.
— Было время, когда я думала, что брак — это навсегда, — шептала Вайолет дрожащим голосом. — Но мне преподали жестокий урок, и я поняла, что это не так. Сейчас вы, конечно, станете меня уверять, что я для вас единственная желанная женщина. А спустя два, пять, ну пусть даже десять лет я вам надоем. Не исключено, что это случится даже через два месяца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46