Во вторник утром я проснулась с ощущением невозможности продолжать это тягостное занятие – жить. Я лежала в постели, наблюдая за тем, как секундная стрелка движется по циферблату, и пыталась понять, откуда взялась во мне такая тоска. Перебрав в голове все возможные варианты и не найдя ни одного действительно серьезного, я с трудом выползла из-под одеяла и сделала пару шагов. Меня шатнуло, в мозгах взметнулось ватное облако, и в глазах потемнело. «Ой!» – подумала я. Градусник показал мне 38, и причина утренней тоски наконец-то обрела свое лицо.– Что это? – спросила я у врачихи, прибывшей по моему вызову уже после трех.– Трудно сказать, – пожала она плечами. – Весна.– Какая ж это весна? – удивилась я. – Пожалуй, уже лето.– Да, и вправду. – Она задумчиво уставилась в окно. – Но дело ведь не в сезоне, вы понимаете?– Не очень, – призналась я.– Дело в состоянии организма, – пояснила она. – А у вас – весна.– То есть? – Мое удивление нарастало.«Весна в организме» – это комплимент или смертельный диагноз?– Недостаток витаминов, избыток стрессов. – Врачиха внимательно взглянула на меня. – Стрессы были в последнее время?– А у кого их нет, – уклончиво ответила я.Стрессы! Ясное дело, были. На десятерых бы хватило моих стрессов.– Значит, были. – Она вздохнула. – Словом, лежите. Я вам выписываю больничный до понедельника.– Ого! – выдохнула я.– Что, – скривилась врачиха, – на работе без вас умрут?– Да нет, – подумав, сказала я.На работе сейчас, наверное, даже лучше не появляться. Во-первых, буду избавлена от необходимости таиться от Галки по поводу назначения М.А. – что представлялось мне почти невыполнимой задачей. Во-вторых, в смутные революционные времена всегда лучше держаться подальше от эпицентра событий.– Вот и отлично, – обрадовалась врачиха и принялась царапать что-то на бланке рецепта. – Выписываю общеукрепляющие. В остальном – только покой. Хорошо бы еще отключить телефоны, но это уже на ваше усмотрение. Пейте побольше чаю с лимоном, спите. В общем, отдыхайте. В понедельник до часу – ко мне на прием.– Спасибо, – пробормотала я и потащилась ее провожать.Вот так все и было. Сегодня уже суббота. По-моему, я конкретно опухла от сна, чая, лимона и одиночества. Все, конечно, звонят, но зайти времени ни у кого нет. Врачует меня мама, да и она забегает ненадолго. Сгружает сумку с едой, фруктами, прикладывает прохладную руку к моей голове и, пощебетав минут пятнадцать, опять убегает по каким-то своим таинственным делам. Любопытство меня немного колотит, но я намеренно держу себя в узде, потому что стоит только дать слабину, и я обнаружу себя погибшей под лавиной событий маминой жизни. Смерть от любопытства представляется мне менее мучительной.Жаннета звонит каждый вечер, но положительных эмоций в мою жизнь не добавляет. Вот сегодня, например, позвонила и практически сразу после приветствия замолчала. Пришлось рассказывать ей долго и нудно о фильме, который мне удалось посмотреть вчера в полночь. Жаннета молча слушала меня минут десять, потом совершенно невпопад спросила:– Завтра-то еще дома сидеть будешь?Нет, ну подумайте, какая связь?– Да нет, – тем не менее ответила я. – Надо бы уже выползти куда-нибудь, а настроение то еще…– Я тебя понимаю, – со вздохом сказала Жаннета. – Настроение – это великая вещь.Но не стала докладывать мне, что там с ее настроением происходит. Да, собственно, и так все понятно. Какое там может быть настроение, когда тебя так обломают в твоих планах? Я не стала терзать ее расспросами, ни к чему, да и сил после борьбы с внезапно подкосившей меня хворью не было. Просто повисела на телефоне, издавая невразумительные «угу» и «м-мм» и глядя одним глазом в телевизор – Жаннете этого оказалось достаточно. Иногда человеку и не нужна содержательная беседа, главное – прижаться к кому-нибудь (пусть даже посредством виртуального общения) и замереть минут на несколько, потом опять можно продолжать жить. Мы заканчиваем свой «мини-сеанс» в 20.22. В 20.47 звонит Галка.– Слышала? – усталым голосом спрашивает она после взаимного обмена приветствиями и вопросами о самочувствии. – Слышала про то, что теперь директором у нас будет М.А.?– Слышала, – говорю я.– Ну и как тебе такой кульбит? – продолжает она, даже не поинтересовавшись, откуда у меня сведения о грядущих переменах.«Совсем плоха стала наша Галка», – думаю я и отвечаю:– Даже не знаю, что сказать.– Вот и я о том же.– Интересно, его уже принимали на работу с мыслью о том, что он может заменить Юрика, или решение созрело по ходу дела?– Скорее всего, первое, – немного подумав, говорит Галка. – Его переманили из конторы, где у него были перспективы стать партнером.– Ты не говорила об этом раньше.– Я сама не знала, – усмехается Галка. – Только сегодня и поняла.А в голосе ни одной живой нотки. Я плюю на работу, как бы меня ни интересовал М.А. и все связанное с ним, и участливо спрашиваю:– Ты-то сама как?– Нормально, – нехотя сообщает Галка.– Что Николаша? – выпаливаю я и замираю в ожидании ответа.– Николаша? – повторяет за мной Галка так, будто бы она не уверена, о ком идет речь. – Николаша тоже нормально.Хорошенькое дело!– Ты просто хочешь отделаться от меня! – возмущаюсь я.На Галку не наедешь, и наездом от нее ничего не добьешься. Точно…– Да нет, что ты! – ворчит она. – Ничего подобного. Но все так странно. Внешне все нормально, но настроение препоганое.И тут настроение. Никуда от него не деться. А вот странного, я бы сказала, ничего и нет. Любому бы было препогано. Когда считаешь, что знаешь человека, когда за двенадцать лет совместного проживания исследовал его вдоль и поперек, любые новости о нем шокируют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86