Хотя, конечно, человек этот мог бы позвонить. Эсэмэска – это уж совсем как-то походя…– Я все знаю, – журчит в трубке Жаннета уже почти в одиннадцать. – Просто поразительно, как мало нужно времени иногда, чтобы в жизни произошли события. Я оставила тебя с вашей уникальной Аленой за деловой беседой, а через десять минут – я правильно понимаю? – тебе открылись перспективы уик-энда с очаровательным Керубино.– Ты правильно понимаешь, – с благодарностью отвечаю я.Нет ничего живительнее в пиковые моменты, чем Жаннетино участие. Вот уж кто всегда знает меру. Ситуацию уже не изменить. Альбертино уже трясется в ночном поезде Москва-Санкт-Петербург. Поэтому что тут воздух сотрясать наподобие Галки? От этого только ломота в зубах и обида в душе.– Счастливая ты девушка, Олька, – сообщает мне Жаннета. – Как весна, так у тебя обязательно какое-нибудь любовное приключение.– Оно еще не любовное, – сопротивляюсь я.– Не смеши публику, – фыркает Жаннета. – Мчался бы он сюда на всех парах, если бы не запал на тебя?Н-да… Вот только нужно ли мне это?– Так, – неожиданно Жаннета переходит на деловой тон, – поезд во сколько?– В 11.15, – растерянно отвечаю я.– Значит, я у тебя буду в 10.45.– Чего? – удивляюсь я.– Встретим твоего Альбертино, – поясняет Жаннета.– Жанка, – зачем это тебе?– Надо же тебя поддержать в сложной жизненной ситуации.Я молчу. Сказать нечего. Жанка – настоящий друг.– А насчет вашего М.А., – говорит в завершение разговора Жаннета, – Алена-то, конечно, ничего собой, но, Олька, неужели ты считаешь, что ты хуже?Какая глупость! Я не хуже Алены. Это она лучше меня.На следующее утро мы едем на вокзал почти в полном молчании. Мы обе еще не проснулись. Жаннета тоже принадлежит к славному племени «сов», так что разговаривать мы начинаем только тогда, когда выходим на перрон. На часах 11.06. На табло сообщение о том, что поезд, в котором едет Альбертино, прибывает по расписанию на платформу номер шесть, левая сторона.– На сколько дней он приезжает? – интересуется Жаннета, запахивая зябко пиджачок.– Не знаю.– Ты что, не спросила у него? – изумляется она.– Я ему не звонила, – пожимаю я плечами.– Но почему?Смешно, но я сама не понимаю.– Думаю, – говорю я, – что он пробудет тут выходные, – и добавляю: – Во всяком случае, я на это надеюсь. То»есть надеюсь на то, что визит его не затянется.Мы подходим к платформе номер шесть, левая сторона, и видим, как змея поезда тихонько выползает из-за горизонта.– Трусишь? – спрашивает Жаннета.– Ага, – отвечаю я.Трушу. Взрослая женщина, а трушу. Любой бы трусил на моем месте. Зачем он едет? Почему сообщил в последний момент? Не люблю неизвестности. А в зарождающихся отношениях с мужчинами все – неизвестность. И от этого сводит челюсти и внутри трепыхается нечто холодное. Ой, что это я сказала? Зарождающиеся отношения? С чего бы это? Не иначе мамин гипноз. Или Галкин.Альбертино выпадает из вагона номер двенадцать прямо в наши объятия. Фигурально выражаясь. На самом деле руки мы с Жаннетой держим в карманах, потому что утренний холодок ощутимо покалывает все части тела, выступающие из-под одежды.– Привет, – говорю я, стараясь придать своему приветствию максимум добросердечия.– Привет. – Альбертино расплывается в улыбке.Хорош, черт возьми. И ночь в поезде на нем почти не сказалась. Конечно, тут же услужливо напоминает мне внутренний голос, ему же всего двадцать восемь. В двадцать восемь и на тебе не особо сказывались полубессонные ночи в поездах. Но все равно он – красавчик. Черные волнистые волосы, светло-зеленые глаза и – как это я раньше не обратила внимания – шикарный разворот плеч и длинные ноги. У меня слабость на мужиков с хорошей фигурой. Впрочем, как говорит Галка, это нормальное женское отношение к предмету. Конечно, безмозговых красавчиков мне даром не нужно, но когда у мужика даже умеренное наличие мозговых клеток и превосходная фигура, он имеет хорошие шансы на внимание с моей стороны. Беда только в том, что многим явным красавчикам я совершенно без надобности – у них же тоже есть свои пожелания к женскому полу. Так что, может, мама и девчонки правы: зацепился за тебя такой Альбертино, надо бы его брать, такой материал на дороге не валяется. Да и вообще, это все ведь на пару дней, верно? Я чувствую, как Жаннета тычет локтем в мой бок, мол, одобряю, и горделиво задираю нос.Альбертино тем временем роется в пакете, который держит в левой руке, и достает оттуда – что бы вы думали? – цветы! Да-да, он приехал ко мне с цветами! Букетик фиалок, специально упакованный в коробочку, перевязанную парадной ленточкой. Альбертино протягивает мне его и застенчиво усмехается, косясь на Жаннету:– Это тебе.Жаннета наблюдает за происходящим с раскрытым ртом.– Втюрился, – шепчет она мне, когда Альбертино наклоняется за своей сумкой, стоящей у его ног.– Я готов, – объявляет он, забрасывая сумку на плечо.– Тогда пошли, – решительно говорит Жаннета.Альбертино с вежливым удивлением смотрит на нее, и тут я соображаю, что до сих пор не представила их друг другу.– Это Алик, – говорю я Жаннете, вроде как она этого не знает, потом поворачиваюсь к Альбертино: – А это моя подруга Жанна.– Очень приятно, – кивает Жаннета, Альбертино в ответ делает полупоклон, и мы направляемся в сторону здания вокзала: Жаннета чуть впереди, мы позади.– Старший товарищ? – тихонько говорит мне Альбертино, показывая глазами на Жаннетину спину.– Почему старший? – так же тихо отвечаю я. – Мы с ней вместе учились в институте.Он недоверчиво смотрит на меня. Он же не знает, сколько мне лет, вдруг доходит до меня. Наверняка думает, что до тридцати. Мужики вообще плохо определяют женский возраст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86