В истории полно примеров тех, кто всячески сопротивлялся поступательному движению прогресса и любым переменам. Я никогда не собирался стать подобным тормозом.
У президента от изумления расширились глаза, когда он услышал совершенно невероятный, с его точки зрения, ответ Латхама. Этот разбойник не собирался сдаваться, более того, он еще и бросил вызов! Но это было именно в духе миллиардера. По-иному поступить не мог. Президент Фред Фултон был главным калибром оружия, использовавшегося в борьбе против Латхама. Он честно вел свою партию, и не его вина в том, что Латхам смог выдержать и отразить удар. И потом, престиж президента нельзя было подвергать риску бесконечно, да еще во время публичных разборок. По крайней мере, самому президенту, это было совершенно ясно. И он молча крутанулся на высоких каблуках и вышел из комнаты.
Алабама не застал последнего мгновения и не смог оценить молчаливый диалог между президентом и миллиардером. Он отошел чуть раньше, еще когда Фред Фултон проводил свою массированную атаку на Латхама. Алабаму интересовал еще один человек в этой толпе, и он искал его. Наконец он ее заметил. Он стремительно продвигался к Пэт сквозь толпу. Но старался сделать это таким образом, чтобы она его не заметила. На поясе у него болталась «Лейка». Алабама не волновался на ее счет. Он был уверен, что все пройдет как надо, что Пэт Паркер будет на стороне ангелов небесных, а значит, и на его стороне в борьбе со злом… За несколько метров до нее Алабама остановился, навел камеру на ее лицо, прикинул расстояние, освещение и диафрагму… Все это сложилось у него в одну тысячную долю секунды в четко выверенное движение фотографа-профессионала. Вот именно сейчас он выполнит просьбу Пэт и сделает обещанный ей портрет. Да, он сделает портрет для нее, и пусть она делает с ним что хочет, пусть отдаст его своему любимому Тони Валентино…
Алабама смотрел на Пэт и восхищался девушкой, ее гордо посаженной головой, независимой манерой держаться, задорным блеском ее голубых глаз. Он смотрел на девушку, но видел, как встает солнце над каньоном Малибу, как его первые лучи окрашивают волшебным цветом суровые скалы, заставляя их сверкать и переливаться… Алабама едва слышно позвал Пэт по имени. Она обернулась на зов Алабамы, и он запечатлел на пленке ее бесподобную улыбку. Так! Он сделает портрет, и его работа станет символом начала новой жизни прославленного художника.
— Алабама! Ты вновь фотографируешь?
— Да, и уже сделал несколько работ, — улыбаясь сказал Алабама, поправляя «Лейку» на поясе.
— Ты можешь поклясться, что это не твои прежние работы, а новые? — недоверчиво переспросила Пэт.
— Да, могу. Мне самому они очень понравились. Получилось просто чудесно, и они производят эффект бомбы. Даже я сам не могу спокойно на них смотреть, — засмеялся Бен Алабама.
Пэт была вторым человеком в мире, кто знал егс секрет — то, что он уже десять лет не фотографирове ничего нового, а пользовался своими старыми запасам!-негативов. Пэт смогла добиться невозможного — она пробудила в нем жажду к жизни и творчеству. Она заставила его снова взять в руки фотоаппарат.
— Пэт, тебе они понравились?
— Не то слово, Алабама. Они уже выше обычного понимания. Это чистое искусство. Как тебе это удалось? Как ты смог прорваться?
— Ты мне помогла в этом. Ты меня словно «размочила». Ты единственная, кто посмел сказать мне всю правду, даже нелицериятную для меня. К тому же Латхам закусил удила, и его надо кому-то остановить.
Говоря все это, Алабама внимательно смотрел на девушку. Приближалось время принятия решения. Сейчас они явно наслаждались обществом друг друга, но сколько такая радость продлится? Что предпочтет Пэт?
А сама она судорожно сглотнула, так как еще не смогла прийти к какому-то определенному решению. Пэт очутилась на острие бритвы. С одной стороны был Тони и Алабама. С другой — Латхам и киностудия, где она была режиссером. Правда, над всем этим возвышались волшебные горы. Малибу, смотревшие на Пэт со стен музея Джона Поля Гетти. Глаза Алабамы блестели искорками. Он ждал ее ответа, и Пэт решила, что не заставит его долго ожидать. Ее сердце подскажет Пэт правильный ответ. В это время Алабама за спиной Пэт приметил Тони Валентино. Он тоже смотрел в их сторону, наблюдая за Алабамой и Пэт. Но Пэт об этом пока не догадывалась.
— Так на чьей стороне ты, Пэт? — спросил наконец Алабама.
Пэт замерла — даже сейчас она все-таки до конца не была уверена в том, что сможет дать окончательный ответ. Но его надо было дать. Зажмурившись, она выдохнула:
— Я с тобой, Алабама.
Алабама готов был подпрыгнуть до потолка, пробежаться босиком по углям, сделать еще что-нибудь в этом роде. Он хотел заключить ее в свои медвежьи объятия. Да, он хотел этого, и немедленно. Но еще больше он хотел убедиться, что не ослышался, что все понял.
Ему не нужна была даже капелька сомнения.
— Ты не будешь больше на него работать? Ты уйдешь из киностудии и из журнала «Нью селебрити»? — требовательно произнес Алабама.
— Я буду работать у него до тех пор, пока смогу заставить его отказаться от планов создания киностудии в горах Малибу.
— А Латхам может отказаться от снимаемого фильма, и тогда карьере Тони придет конец. Ты готова пойти на такой риск? — Алабама говорил это, уставившись прямо в глаза Тони Валентино, незаметно подошедшего к Пэт со спины и все хорошо слышавшего.
— У Тони есть талант, и он сам в состоянии не дать ему пропасть. Он найдет способ реализовать его. Моя помощь ему не нужна, — сказала Пэт.
Боже! Почему получается так, что, делая правильные, по сути, вещи, приходится предавать людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159