Вот и решил зайти попробовать. Ты же знаешь о моем особом отношении к углеводам...
Не могу вспомнить, неужели я рассказывала об этом? Похоже, я становлюсь похожей на Э.Ф. Хаттона – когда говорю, люди меня слушают.
На Томе сегодня симпатичные потертые джинсы, наверняка от «Гэп». Джинсы всегда «защищены от дураков». Все мужчины одеваются в «Гэп» – из пяти разных моделей здесь всегда можно выбрать что-то подходящее. Том классно выглядит в идеально белой футболке – без ужасного галстука, пиджака и рубашки.
– Ты ходил в кино с Уитни? – спрашиваю я, потому что не вижу в кафе никого, кто мог прийти вместе с Томом. Может, конечно, вон тот парень с тремя тележками для покупок, который сидит за угловым столиком и громко полощет горло ванильной кока-колой. Представляю себе, что сказала бы Уитни, окажись она здесь: «Дорого-ой, тебе непременно нужно нанять новую помощницу. Ты же не хочешь работать с девушкой, посещающей забегаловки подобного рода».
– Я? Да нет. Я был вместе с другом, но он торопился на встречу сразу после фильма и поэтому ушел еще до титров. – Том обводит взглядом кафе, как будто его «друг» может чудесным образом здесь материализоваться. Потом глубоко вздыхает и снова смотрит на меня.
– Понятно, – говорю я, недоумевая, почему он так странно себя ведет. Хотя одна из причин очевидна – ему нужно поддерживать разговор с девушкой в пижамных брюках, шапочке для душа и с зеленой маской на лице. К тому же его ассистенткой, которая сейчас, возможно, немного не в себе.
Джоан взяла из холодильника две бутылки пива «Хайнекен», и кассир любезно открыл их. Одну, завернутую в коричневый бумажный пакет, она протягивает мне.
– Эб Фэб, я не успел сказать, выглядишь просто потрясающе!
– «Вог» называет это упрощенным милитари-душевым шиком! – кричу я, потом машу ему рукой и выхожу на улицу.
– Жаль, что у Тома есть девушка, – говорит Джоан, когда мы поворачиваем за угол.
– Что-что? – Я хлопаю ресницами, пытаясь казаться максимально убедительной. Понимаю, что Том неплохо выглядел в обычной одежде и, очевидно, совсем недавно был в парикмахерской. И его туалетная вода пахнет свежим весенним днем... Но постойте, ведь мы по-прежнему говорим о Томе Райнере. Он может быть мистером Неплохим Парнем или мистером Боссом, но никак не мистером Погорячее!
– Я просто имею в виду, что он классный парень и, похоже, у него нет проблем с работой. Что ты мне про него рассказывала? Он вице-президент?
– Нет, просто генеральный менеджер. Но ты даже и не думай – совсем не твой тип мужчины. И потом, у него ведь есть подружка! Ты же ее видела, помнишь? – Не понимаю, почему я так сильно кричу, ведь Джоан рядом со мной.
– Ладно, ладно, я просто так. Но знаешь, если бы не известные мне детали, я бы решила, что он тебе нравится – у-ух! – говорит моя подруга, ущипнув меня за ягодицу.
– Да, он мне нравится. Мы собираемся пожениться и счастливо прожить всю жизнь. Теперь ты довольна? – Я имитирую поцелуй с бумажным пакетом. – О, Том! О, не трогай меня там! О, Том, детка, у тебя что, огурец в кармане или ты настолько рад меня видеть?
Я все еще увлечена «поцелуем», и пакет намокает у меня во рту, как вдруг я слышу:
– До свидания, дамы! Спокойной ночи! Это Том. Просто замечательно!
– Он не мог ничего слышать, – уверяет меня Джоан.
– И не понял, о чем речь, правда? – Я волнуюсь и даже отмахиваюсь рукой от этой мысли.
– Нет, даже я с трудом тебя слышала, ты зарылась в этот пакет с головой.
Джоан права. Он не мог услышать, черт возьми. Как же я иногда завожусь по пустякам! Ну и что, что мой босс считает, что я целую бумажный пакет, представляя, как будто это он? (Вы согласны?)
Мы поднимаемся по лестнице, я открываю дверь, а Джоан допивает пиво. И вдруг я отчетливо слышу всхлипывание.
– Дорогая, ты плачешь?
Это обязательно должно было случиться. Невозможно расстаться с мужчиной, с которым вы собирались быть вместе всю жизнь, и не пролить несколько ведер слез. Даже если вы стойкая рациональная Джоан. В действительности все наши сегодняшние занятия, отвлекавшие ее от грустных мыслей, были частью сложного плана, в результате которого ей следовало расслабиться, забыть, какая она сильная, и устать настолько, чтобы эмоции прорвались наружу. Слезы просто необходимы. Это единственная возможность разобраться в своих ощущениях. А иначе чувство самоотречения еще долго не покинет ее.
Я вижу, что Джоан вся дрожит и пока еще не плачет, но в глазах уже стоят озера слез. И если это о чем-то свидетельствует, то только о том, что скоро она расплачется. Ее губы искривились, и она уже не контролирует себя.
– Боже мой, бедняжка, – глажу я ее по голове.
– Просто мне очень хочется, чтобы он был хоть немного практичнее!
Ну вот, она снова произносит это слово! Думаю, не стоит спорить с ней сейчас, но удержаться от совета все же не могу:
– Джоан, послушай, есть люди, для которых любовь не имеет ничего общего с практичностью. Любовь – это романтика и сладость отношений. И Питер наверняка тоже так считает.
Моя подруга поднимает голову – слезы теперь текут ручьями – и сует кулак мне под нос.
– Лейн, прошу тебя, только сейчас не неси эту чушь. Я отвожу руку от лица, нежно глажу ее и прошу:
– Послушай меня немного, пожалуйста.
Не знаю, почему я говорю именно так, но слова мои звучат вполне убедительно. Я пытаюсь объяснить ей, что, быть может, в Питере ее привлекает именно его непрактичность. Естественно, ее раздражает, что он мало работает, а отсутствие денег – это вообще полный кошмар. Особенно с наступлением жары, ведь в этом сезоне будут модны крестьянские блузы, расшитые бусинами босоножки и длинные серьги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98