ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Затем Окленд повернулся к ней.
– Ты изменилась. Когда это произошло? И почему?
Джейн подумала: «Теперь я перестала быть для него невидимкой. И, может, никогда больше не буду ею».
– Скорее всего из-за моей работы, – сказала она. – Я повзрослела. И из-за войны…
– Ах, война, – ответил Окленд и привлек ее к себе.
* * *
Прочитав рассказ своей матери, я оставила Векстона развалившимся в кресле и вышла в сад. Я прошла к озеру и в березовую рощу; я очутилась в том мире, который когда-то тут был, в той ночи, когда в высоком эркере окна стоял мой отец, пришедший в себя.
Я услышала голос моей матери, и он был более отчетлив, чем за все тридцать лет: он снова вернул меня в детство. Я увидела ее такой, какой она была: тихое достоинство и ощущение надежности. За первые восемь лет моей жизни она никогда не дала мне повода усомниться в ее любви и внимании ко мне. Она никогда не позволяла себе сердиться, что было свойственно Констанце, из-за пустяков: мол, ей не подошло платье или не устраивала прическа. Она была лишена тщеславия. Гнев у нее могла вызвать лишь ложь. Такова была моя мать: теперь и меня коснулись ее сила и мужество. Она была великолепной женщиной. И чем я отплатила ей? Неверностью.
Я позволила, чтобы ее облик поблек в моей памяти; я позволила себе забыть; я позволила Констанце занять ее место. Я понимала, что могу найти себе извинения. Моя мать умерла еще молодой, а живые, как правило, занимают место мертвых. Доброта не самое бросающееся в глаза качество, порой она даже кажется глупой. О, извинений я могла найти более чем достаточно, но я презирала себя за это.
Я думала о супружеской любви, которая тоже может показаться утомительной и глупой, хотя и не сомневалась, что она приносит полное удовлетворение жизнью. Я хотела верить в рассказ моей матери, в то, что именно ее любовь излечила отца. В этом смысле, думала я, все мы остаемся детьми: нас не покидает необходимость верить в любовь, в силу которой мы и появились в этом мире – и даже задолго после того, как мы достигаем возраста, когда становится ясно, что такой необходимости и необязательно присутствовать. Вечная любовь, счастливая сказка, которую рассказывают детям на ночь: я страстно хотела верить, что это история моих родителей, что она истинна. Но, конечно, были и сомнения: они родились стараниями Констанцы.
Тогда я была близка к тому, чтобы возненавидеть ее. Я ненавидела ее за надменную уверенность, с которой она писала, за наглое предположение, что между ней и моим отцом существовали какие-то узы, за убежденность, что именно она обеспечила брак моих родителей, что это была торговая сделка, брак по расчету.
Ничто из воспоминаний о моих родителях не давало оснований так считать; если бы мне пришла в голову подобная мысль об отце, она была бы богохульством. Но все же существовали какие-то смутные сомнения, которые не покидали меня. Ко времени моего возвращения в дом я не сомневалась, что дар Констанцы из прошлого был сознательно направлен на причинение зла: и теперь я смотрела на ее дневники с неприязнью и подозрительностью.
Векстон, очнувшись от дремоты, зевнул и потянулся.
– Итак, – сказал он, – что же произошло дальше?
Я кое-что об этом уже знала, поскольку успела прочитать дальше. И я читала – лучше признаться в этом, – чувствуя злобное удовлетворение.
– Констанца получила отменную взбучку, – ответила я.
– Отлично, – сказал Векстон.
* * *
Когда новость об обручении Окленда с Джейн достигла Констанцы – даже непосредственным членам семьи Окленда об этом было сообщено лишь через несколько недель, – Констанца пустилась танцевать по гостиной того дома, который они снимали в Лондоне. Известие пришло к ней в виде письма от Гвен, Констанца кидала в воздух его листки. Она позволила им разлететься по ковру. Затем собрала. Мощь ее желаний была неодолимой, сопротивляться им было немыслимо: она целовала листки один за другим.
Это ощущение весь день не покидало ее. Она держала его при себе, дожидаясь возвращения мужа. Но даже и тогда она еще какое-то время крепилась. Когда лучше всего выложить новости? Как преподнести? Наслаждение – а Констанца любила лелеять секреты – было чрезмерным.
В течение всего обеда она не обмолвилась ни словом. Она вела себя перед мужем, подобно актрисе на сцене. Глаза ее сияли, щеки раскраснелись; тонкие кисти рук, поблескивая искрами колец, описывали круги в воздухе, когда она болтала. Вокруг запястья обвивался ее браслет в виде змейки; одно кольцо, второе, третье. «На этот раз я его перехитрила», – думала Констанца.
После обеда она повисла на руке мужа. Сначала она расцеловала свою собачку, потом его. Она играла одну из своих любимых ролей, этакой девочки-кокетки. Бросив на него игривый взгляд, она напомнила ему, что сегодня прием, на котором они обещали присутствовать, с подчеркнутой беззаботностью она дала ему понять, что куда интереснее было бы остаться дома.
К десяти, осыпая его поцелуями и что-то нашептывая, она вытащила его на лестницу. В десять пятнадцать, сначала якобы смущаясь, а потом откровенно, она разделась. В десять тридцать она уже затащила Штерна в постель. Она вскарабкалась на него. Она заплела свои ручки вокруг его шеи. Ногами она обхватила его за талию. «Я доведу его до экстаза, – сказала она себе, – а потом все расскажу».
За ее супружеским ложем висело зеркало. Констанца видела в нем себя. Она вздымалась и опадала. Кожа ее была нежно-розового цвета. Длинные смоляные волосы рассыпались по плечам. Губы были красны, как кровь. «Говори со мной, возбуди меня, – шептала она. – Мне это нравится».
Когда все закончилось, она еще какое-то время полежала в руках своего мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276
– Ты изменилась. Когда это произошло? И почему?
Джейн подумала: «Теперь я перестала быть для него невидимкой. И, может, никогда больше не буду ею».
– Скорее всего из-за моей работы, – сказала она. – Я повзрослела. И из-за войны…
– Ах, война, – ответил Окленд и привлек ее к себе.
* * *
Прочитав рассказ своей матери, я оставила Векстона развалившимся в кресле и вышла в сад. Я прошла к озеру и в березовую рощу; я очутилась в том мире, который когда-то тут был, в той ночи, когда в высоком эркере окна стоял мой отец, пришедший в себя.
Я услышала голос моей матери, и он был более отчетлив, чем за все тридцать лет: он снова вернул меня в детство. Я увидела ее такой, какой она была: тихое достоинство и ощущение надежности. За первые восемь лет моей жизни она никогда не дала мне повода усомниться в ее любви и внимании ко мне. Она никогда не позволяла себе сердиться, что было свойственно Констанце, из-за пустяков: мол, ей не подошло платье или не устраивала прическа. Она была лишена тщеславия. Гнев у нее могла вызвать лишь ложь. Такова была моя мать: теперь и меня коснулись ее сила и мужество. Она была великолепной женщиной. И чем я отплатила ей? Неверностью.
Я позволила, чтобы ее облик поблек в моей памяти; я позволила себе забыть; я позволила Констанце занять ее место. Я понимала, что могу найти себе извинения. Моя мать умерла еще молодой, а живые, как правило, занимают место мертвых. Доброта не самое бросающееся в глаза качество, порой она даже кажется глупой. О, извинений я могла найти более чем достаточно, но я презирала себя за это.
Я думала о супружеской любви, которая тоже может показаться утомительной и глупой, хотя и не сомневалась, что она приносит полное удовлетворение жизнью. Я хотела верить в рассказ моей матери, в то, что именно ее любовь излечила отца. В этом смысле, думала я, все мы остаемся детьми: нас не покидает необходимость верить в любовь, в силу которой мы и появились в этом мире – и даже задолго после того, как мы достигаем возраста, когда становится ясно, что такой необходимости и необязательно присутствовать. Вечная любовь, счастливая сказка, которую рассказывают детям на ночь: я страстно хотела верить, что это история моих родителей, что она истинна. Но, конечно, были и сомнения: они родились стараниями Констанцы.
Тогда я была близка к тому, чтобы возненавидеть ее. Я ненавидела ее за надменную уверенность, с которой она писала, за наглое предположение, что между ней и моим отцом существовали какие-то узы, за убежденность, что именно она обеспечила брак моих родителей, что это была торговая сделка, брак по расчету.
Ничто из воспоминаний о моих родителях не давало оснований так считать; если бы мне пришла в голову подобная мысль об отце, она была бы богохульством. Но все же существовали какие-то смутные сомнения, которые не покидали меня. Ко времени моего возвращения в дом я не сомневалась, что дар Констанцы из прошлого был сознательно направлен на причинение зла: и теперь я смотрела на ее дневники с неприязнью и подозрительностью.
Векстон, очнувшись от дремоты, зевнул и потянулся.
– Итак, – сказал он, – что же произошло дальше?
Я кое-что об этом уже знала, поскольку успела прочитать дальше. И я читала – лучше признаться в этом, – чувствуя злобное удовлетворение.
– Констанца получила отменную взбучку, – ответила я.
– Отлично, – сказал Векстон.
* * *
Когда новость об обручении Окленда с Джейн достигла Констанцы – даже непосредственным членам семьи Окленда об этом было сообщено лишь через несколько недель, – Констанца пустилась танцевать по гостиной того дома, который они снимали в Лондоне. Известие пришло к ней в виде письма от Гвен, Констанца кидала в воздух его листки. Она позволила им разлететься по ковру. Затем собрала. Мощь ее желаний была неодолимой, сопротивляться им было немыслимо: она целовала листки один за другим.
Это ощущение весь день не покидало ее. Она держала его при себе, дожидаясь возвращения мужа. Но даже и тогда она еще какое-то время крепилась. Когда лучше всего выложить новости? Как преподнести? Наслаждение – а Констанца любила лелеять секреты – было чрезмерным.
В течение всего обеда она не обмолвилась ни словом. Она вела себя перед мужем, подобно актрисе на сцене. Глаза ее сияли, щеки раскраснелись; тонкие кисти рук, поблескивая искрами колец, описывали круги в воздухе, когда она болтала. Вокруг запястья обвивался ее браслет в виде змейки; одно кольцо, второе, третье. «На этот раз я его перехитрила», – думала Констанца.
После обеда она повисла на руке мужа. Сначала она расцеловала свою собачку, потом его. Она играла одну из своих любимых ролей, этакой девочки-кокетки. Бросив на него игривый взгляд, она напомнила ему, что сегодня прием, на котором они обещали присутствовать, с подчеркнутой беззаботностью она дала ему понять, что куда интереснее было бы остаться дома.
К десяти, осыпая его поцелуями и что-то нашептывая, она вытащила его на лестницу. В десять пятнадцать, сначала якобы смущаясь, а потом откровенно, она разделась. В десять тридцать она уже затащила Штерна в постель. Она вскарабкалась на него. Она заплела свои ручки вокруг его шеи. Ногами она обхватила его за талию. «Я доведу его до экстаза, – сказала она себе, – а потом все расскажу».
За ее супружеским ложем висело зеркало. Констанца видела в нем себя. Она вздымалась и опадала. Кожа ее была нежно-розового цвета. Длинные смоляные волосы рассыпались по плечам. Губы были красны, как кровь. «Говори со мной, возбуди меня, – шептала она. – Мне это нравится».
Когда все закончилось, она еще какое-то время полежала в руках своего мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276