ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– У тебя блестят глаза, и ты раскраснелась. Может, у тебя температура?
– Нет, – ответила Джейн тоном, который Мод сочла безапелляционным. Взяв Мод за руку и улыбаясь, Джейн прижала ее ладонь к своему лбу, который в самом деле оказался прохладным.
– Как мило с твоей стороны, Джейн, что ты зашла. Я запомню, что ты сказала.
Мод охватило чувство потери. Она перевела взгляд на строгие коричневые линии пейзажа Сезанна, который висел у дверей. Если смотреть под определенным углом, он казался вполне реалистичным, с другой точки зрения, он мог выглядеть абстракцией. Она вспомнила Монтегю Штерна, которого ей так не хватало.
– Может, ты и права, – задумчиво сказала она. И затем, поскольку вопросов не последовало, продолжила: – Как там Монти? Надеюсь, у него все в порядке?
Джейн задумалась. Она нахмурилась.
– Думаю, что он несчастлив, – наконец сказала она, словно эта мысль только что пришла ей в голову. – Да. Он в порядке. Но несчастлив.
Вынести такую откровенность в данный момент Мод оказалось уже не под силу. Она торопливо стала прощаться. Джейн, снова погрузившись в свои размышления, почти не слушала вежливых фраз, она поймала себя на том, что ей скорее хочется покинуть этот дом, оказаться на улице, поспешить на поезд. Ее ждет Окленд. И не важно, отвечает ли он на ее слова или нет. Теперь-то Джейн точно знала, что сказать ему.
* * *
Однако Констанца добралась до Окленда первой. Правда, ей все время что-то мешало, и это вызывало у нее гнев и раздражение.
Сначала Гвен настояла, что большую часть утра она проведет с Оклендом; потом, пыхтя и отдуваясь, приплелся Дентон, чтобы посидеть с сыном полчаса. Затем должны были заглянуть Стини и Фредди. Когда они убрались, приглашенная медсестра потребовала, чтобы ее пациент обязательно отдохнул – мисс Канингхэм оставила строгие инструкции.
Когда отдых Окленда завершился, подали ленч. После ленча Монтегю – Констанца с трудом сдерживала ярость – потребовал, чтобы она составила ему компанию на прогулке. Он выбрал маршрут, который она больше всего ненавидела – мимо озера, через лес, к реке.
Констанца опасалась, что ее муж поймет, что она собирается предпринять. Она с огромным трудом справилась с собой: сначала приняв приглашение прогуляться и потом сделав вид, что никуда не торопится. Она висела на руке мужа, не сводила с него глаз, поддразнивала и заводила его. Штерну скорее всего нравились эти игры, он никак не выражал неудовольствия или подозрительности, время от времени он улыбался.
Констанца приободрилась. Хотя он молчал и в его неразговорчивости чувствовалась какая-то многозначительность, Констанца стала привыкать к ней. В свое время она заставляла ее насторожиться, но теперь, попривыкнув, она позволяла себе определенную беззаботность.
– Прекрасный дом, – сказала Констанца, когда они остановились у изгороди, откуда хорошо был виден дом Пиля, отныне и навеки принадлежащий Штерну. Она подняла взгляд на мужа. – У Джейн, может, и побольше, но у Пиля более подходящий; даже я вижу это. Дом восемнадцатого столетия…
– И парк тех же времен… – улыбнулся Штерн.
– Строгий. Классический. Фасад работы Роберта Адама. Расписывал, как ты знаешь, Гейнсборо, а кто-то из предков Пиля разбил парк. Дом как тебе нравится: строгий и без затей. Он подходит тебе, Монтегю. Помнишь, в Шотландии я как-то сказала…
– Помню. – Штерн отвел глаза. – Я счел это одной из твоих глупостей. Строгий, без затей дом? Почему он должен мне соответствовать, когда мне на роду написано быть вульгарным?
– Ты вовсе не вульгарный. – Констанца сделала еще шаг и оказалась вплотную к нему. – Ты просто делаешь вид. Может, это тебя забавляет. Но тебе не удастся обмануть меня своими жилетами, белыми обшлагами и новыми туфлями. Я знаю, какая у тебя голова, и немного, какое сердце. Ты отнюдь не вульгарная личность. Не поцелуешь ли меня, Монтегю? Прошло уже несколько дней, как ты целовал меня в последний раз.
– Могу, если ты просишь, – ответил Штерн. Он притянул ее к себе. Его объятие вывело Констанцу из себя, она с трудом сдерживалась. Она чувствовала, что все ящички в мозгу, которые еще секунду назад были плотно заперты, задребезжали и заколыхались, угрожая слететь с направляющих. Она сделала шаг назад. – Какой у тебя был страстный поцелуй!
– У воздержания есть свои преимущества.
– Не ехидничай.
– Я не ехидничаю. Я говорю чистую правду.
– Монтегю…
– Да?
– Знаешь, я вроде изменила свои взгляды.
– Ты часто меняешь взгляды, что и придает тебе очарование. На что именно ты их изменила?
– На поместье, где мы должны жить. – Констанца снова приблизилась к нему. Она положила руки, затянутые в перчатки, на грудь Штерна. Затем засунула ладонь ему под пальто и пиджак, так что ее тепло легло ему на сердце. Она покусала губы, и они зарделись.
– В общем-то я хотела жить поблизости от Винтеркомба. Во мне уже нет такой неприязни к нему. Я начала понимать, что прошлое уходит. Мы должны наконец где-нибудь обосноваться. Думаю, что могла бы жить в доме Пиля, если бы была там с тобой.
– Ты мне льстишь.
– Глупости, Монтегю. Я бы никогда не осмелилась. Просто я стараюсь быть практичной, вот и все. Теперь, когда мы вместе вернулись в Винтеркомб, я сочла, что довольно хорошо чувствую себя тут. Ведь он сохранил для меня и хорошие воспоминания наряду с отвратительными.
– В самом деле. В твоих словах есть здравый смысл.
Не встречая сопротивления, Констанца приободрилась. Она уставилась в лицо мужа, в его зрачки, прикрытые тяжелыми веками, которые скрывали выражение глаз, на каштановые, с рыжеватым отливом, волосы, под которыми на шее виднелась белая полоска воротничка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276
– Нет, – ответила Джейн тоном, который Мод сочла безапелляционным. Взяв Мод за руку и улыбаясь, Джейн прижала ее ладонь к своему лбу, который в самом деле оказался прохладным.
– Как мило с твоей стороны, Джейн, что ты зашла. Я запомню, что ты сказала.
Мод охватило чувство потери. Она перевела взгляд на строгие коричневые линии пейзажа Сезанна, который висел у дверей. Если смотреть под определенным углом, он казался вполне реалистичным, с другой точки зрения, он мог выглядеть абстракцией. Она вспомнила Монтегю Штерна, которого ей так не хватало.
– Может, ты и права, – задумчиво сказала она. И затем, поскольку вопросов не последовало, продолжила: – Как там Монти? Надеюсь, у него все в порядке?
Джейн задумалась. Она нахмурилась.
– Думаю, что он несчастлив, – наконец сказала она, словно эта мысль только что пришла ей в голову. – Да. Он в порядке. Но несчастлив.
Вынести такую откровенность в данный момент Мод оказалось уже не под силу. Она торопливо стала прощаться. Джейн, снова погрузившись в свои размышления, почти не слушала вежливых фраз, она поймала себя на том, что ей скорее хочется покинуть этот дом, оказаться на улице, поспешить на поезд. Ее ждет Окленд. И не важно, отвечает ли он на ее слова или нет. Теперь-то Джейн точно знала, что сказать ему.
* * *
Однако Констанца добралась до Окленда первой. Правда, ей все время что-то мешало, и это вызывало у нее гнев и раздражение.
Сначала Гвен настояла, что большую часть утра она проведет с Оклендом; потом, пыхтя и отдуваясь, приплелся Дентон, чтобы посидеть с сыном полчаса. Затем должны были заглянуть Стини и Фредди. Когда они убрались, приглашенная медсестра потребовала, чтобы ее пациент обязательно отдохнул – мисс Канингхэм оставила строгие инструкции.
Когда отдых Окленда завершился, подали ленч. После ленча Монтегю – Констанца с трудом сдерживала ярость – потребовал, чтобы она составила ему компанию на прогулке. Он выбрал маршрут, который она больше всего ненавидела – мимо озера, через лес, к реке.
Констанца опасалась, что ее муж поймет, что она собирается предпринять. Она с огромным трудом справилась с собой: сначала приняв приглашение прогуляться и потом сделав вид, что никуда не торопится. Она висела на руке мужа, не сводила с него глаз, поддразнивала и заводила его. Штерну скорее всего нравились эти игры, он никак не выражал неудовольствия или подозрительности, время от времени он улыбался.
Констанца приободрилась. Хотя он молчал и в его неразговорчивости чувствовалась какая-то многозначительность, Констанца стала привыкать к ней. В свое время она заставляла ее насторожиться, но теперь, попривыкнув, она позволяла себе определенную беззаботность.
– Прекрасный дом, – сказала Констанца, когда они остановились у изгороди, откуда хорошо был виден дом Пиля, отныне и навеки принадлежащий Штерну. Она подняла взгляд на мужа. – У Джейн, может, и побольше, но у Пиля более подходящий; даже я вижу это. Дом восемнадцатого столетия…
– И парк тех же времен… – улыбнулся Штерн.
– Строгий. Классический. Фасад работы Роберта Адама. Расписывал, как ты знаешь, Гейнсборо, а кто-то из предков Пиля разбил парк. Дом как тебе нравится: строгий и без затей. Он подходит тебе, Монтегю. Помнишь, в Шотландии я как-то сказала…
– Помню. – Штерн отвел глаза. – Я счел это одной из твоих глупостей. Строгий, без затей дом? Почему он должен мне соответствовать, когда мне на роду написано быть вульгарным?
– Ты вовсе не вульгарный. – Констанца сделала еще шаг и оказалась вплотную к нему. – Ты просто делаешь вид. Может, это тебя забавляет. Но тебе не удастся обмануть меня своими жилетами, белыми обшлагами и новыми туфлями. Я знаю, какая у тебя голова, и немного, какое сердце. Ты отнюдь не вульгарная личность. Не поцелуешь ли меня, Монтегю? Прошло уже несколько дней, как ты целовал меня в последний раз.
– Могу, если ты просишь, – ответил Штерн. Он притянул ее к себе. Его объятие вывело Констанцу из себя, она с трудом сдерживалась. Она чувствовала, что все ящички в мозгу, которые еще секунду назад были плотно заперты, задребезжали и заколыхались, угрожая слететь с направляющих. Она сделала шаг назад. – Какой у тебя был страстный поцелуй!
– У воздержания есть свои преимущества.
– Не ехидничай.
– Я не ехидничаю. Я говорю чистую правду.
– Монтегю…
– Да?
– Знаешь, я вроде изменила свои взгляды.
– Ты часто меняешь взгляды, что и придает тебе очарование. На что именно ты их изменила?
– На поместье, где мы должны жить. – Констанца снова приблизилась к нему. Она положила руки, затянутые в перчатки, на грудь Штерна. Затем засунула ладонь ему под пальто и пиджак, так что ее тепло легло ему на сердце. Она покусала губы, и они зарделись.
– В общем-то я хотела жить поблизости от Винтеркомба. Во мне уже нет такой неприязни к нему. Я начала понимать, что прошлое уходит. Мы должны наконец где-нибудь обосноваться. Думаю, что могла бы жить в доме Пиля, если бы была там с тобой.
– Ты мне льстишь.
– Глупости, Монтегю. Я бы никогда не осмелилась. Просто я стараюсь быть практичной, вот и все. Теперь, когда мы вместе вернулись в Винтеркомб, я сочла, что довольно хорошо чувствую себя тут. Ведь он сохранил для меня и хорошие воспоминания наряду с отвратительными.
– В самом деле. В твоих словах есть здравый смысл.
Не встречая сопротивления, Констанца приободрилась. Она уставилась в лицо мужа, в его зрачки, прикрытые тяжелыми веками, которые скрывали выражение глаз, на каштановые, с рыжеватым отливом, волосы, под которыми на шее виднелась белая полоска воротничка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276