– Жан…
– Ложись, черт бы тебя побрал!
Он расстегнул пояс, и дал одежде упасть на пол. Когда он вошел в нее, из груди Марии вырвался крик, она содрогнулась и стала извиваться в его объятиях. Тогда он навалился на нее всем телом и прижал руки к кровати. Двигаясь внутри нее, Лазар ничего не чувствовал и не видел. Единственным желанием, которое он ощущал, было как можно скорее кончить и заглушить наслаждением ту боль, которая терзала его сердце. Впрочем, такое наслаждение коротко и не может длиться долго.
Он почувствовал приближение оргазма, следующий его толчок был глубоким и мощным. В этот момент Мария, распростертая под ним, стала говорить и двигаться, от чего ему стало еще хуже. Она говорила языком шлюхи и делала похабные движения, и хотя в последние несколько лет подобное иногда возбуждало его, сейчас он хотел этого меньше всего на свете. Лазар закрыл ладонью ее рот, чтобы она замолчала. Прошлой ночью его постигла неудача, сейчас он обязан одержать победу.
Изо рта Марии, прикрытого его ладонью, доносилось невнятное бормотание. Лазар попытался вызвать в своей памяти образ той Марии, которой больше не существовало. Он ощущал застенчивость ее рук и видел веру в ее глазах. Та Мария, за которую он сражался, любовь к которой была его религией, смыслом всей его жизни. Он сосредоточился на этом, всплывшем из прошлого, образе, и даже теперь этот образ его не подвел. Целуя ее плечи и груди, он торжествующе кончил и в следующий момент откатился в сторону с жестом отвращения, ненавидя самого себя и эту женщину, в которую превратилась утраченная им Мария.
Когда-то он с легкостью удовлетворял ее, но сейчас ему это не удалось. Она схватила его руку и прижала к животу, а затем, закрыв глаза, стала тереться о него, словно одержимая. Для того, чтобы достигнуть оргазма, ей потребовалось чуть больше пяти минут, однако удовлетворение ее было глубоким. Женщина сразу же выпустила его руку.
– Засыпай. – Лазар резко поднялся с постели и стал приводить себя в порядок. – Засыпай. Теперь ты обязательно уснешь.
Мария не ответила. Она лежала совершенно неподвижно, закрыв глаза. Лазар сел на один из маленьких бесценных и таких неудобных стульев. Он ненавидел эти стулья, эту кровать Марии-Антуанетты, все, что они собрали и приобрели за предшествующие годы: дома, машины, самолеты, картины – все это опротивело ему. Он приобретал их, надеясь, что они смогут загладить боль их потери, однако теперь, заглянув в черную бездну своей жизни, почувствовал, что его мутит от страха.
Так, с угрюмым лицом, пребывая в состоянии мрачного отчаяния, он просидел около часа. Все это время Мария лежала неподвижно. Лазару нестерпимо хотелось вырваться из этой комнаты, но он боялся пошевелиться и произвести шум. Может, Мария и впрямь уснула? Ему хотелось поскорее остаться в одиночестве, выйти в парк и пройтись по каштановым аллеям, вдохнуть свежий воздух, подумать обо всем. Эти таблетки были его последней надеждой, последним условием той кошмарной – в духе Фауста – сделки, на которую ему пришлось пойти. Теперь он думал о том, насколько они ужасны. Пусть открытие показа будет сорвано, пусть Мария не сможет на нем появиться, пусть вдохновение больше никогда не вернется к ней, пусть ему придется вытерпеть еще пять лет такой же преисподней, какими были предыдущие пять. Пусть! Он уничтожит оставшиеся «белые голубки» и никогда больше не купит ни одной.
Очевидно, их бизнес пострадает, но Лазара это уже не волновало. Он сможет и дальше поддерживать на плаву дело их жизни – теми же средствами, что и раньше. На него, как и прежде, будут продолжать работать два талантливых молодых человека, которые пытаются имитировать неподражаемое. Именно они создавали все коллекции Дома Казарес на протяжении последних пяти лет. Если показ новой коллекции не обернется катастрофой, Лазар возобновит переговоры, начатые им год назад. Он продаст их империю, а потом они с Марией… А что – потом? Внезапно он осознал, что не видит будущего для них двоих, если только какой-нибудь врач, какой-нибудь кудесник, о существовании которого ему еще неизвестно, не найдет доселе неведомый способ.
На кровати пошевелилась Мария. Она села, откинула назад свои черные волосы и посмотрела на Лазара взглядом, полным спокойствия.
– Жан, – произнесла она, – где моя бумага? Где мои карандаши, мои ручки?
– Там, дорогая, – усталым голосом ответил он, – где обычно. На столе.
К его удивлению, Мария молча встала с постели, подошла к столу, пододвинула листы бумаги и принялась рисовать. Она все еще была полуобнаженной. Лазар встал, взял халат и накинул ей на плечи. Женщина раздраженно дернула плечами, и халат упал на пол.
– Не отвлекай меня, Жан. Зажги свет и уходи, оставь меня одну.
Он включил стоявший рядом со столом торшер и, отойдя на несколько шагов, стал с тревогой наблюдать за Марией. Она не рисовала уже целый год. На сколько ее хватит теперь – на полчаса, час? – прежде, чем она изорвет бумагу в мелкие клочья и отшвырнет их в сторону.
Несколько мгновений Лазар в нерешительности переминался с нога на ногу, а затем отошел в дальний полуосвещенный угол комнаты и опустился в кресло. Он взял одну из книг, лежащих на низеньком столике, и стал перелистывать страницы, даже не пытаясь вникнуть в суть. Так прошел час, затем второй. Тишину нарушал лишь шорох бегавшего по бумаге карандаша, тиканье маленьких позолоченных часов.
Лазар наконец поднялся и, подойдя к окну, выглянул в темноту. Неожиданно сзади послышался какой-то звук, шелест бумаги и тонкий плач, наполненный мукой. Лазар бросился к Марии и склонился над ней, крепко обняв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212