ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Отец коротко хохотнул, вернее, хрюкнул. Джини так и не смогла этого ни забыть, ни простить ему.
Ее отец был для нее богом. Отца нетрудно было вообразить богом, поскольку она почти не видела и практически не знала его. В Бейруте, видя его изо дня в день просиживающим штаны в баре отеля «Ле Дуайен», бездельничающим, травящим бесконечные анекдоты про Вьетнам и собственный Пулитцер, рисующимся перед толпой прихлебателей, она убедилась, что сотворила себе ложного кумира.
Джини повернулась к Фрике и, не дрогнув, встретила ее холодный, враждебный взгляд. Девчонка докуривала уже третью сигарету.
– И все-таки кое-что я способна понять, поверь, Фрике, – снова заговорила Джини. – Я хорошо помню, что чувствовала, когда была в твоем возрасте, в возрасте Аннеки. Смятение, боль, необходимость выбора между одинаково дорогими, но совершенно разными людьми. Разве такое забудешь? Все это навеки осталось в моем сердце.
– Неужто? – Девочка криво усмехнулась. На лице ее читалась абсолютная уверенность в том, что журналистке ни в жизнь не постигнуть случившегося. То, что довелось пережить ее сестре и ей самой, казалось Фрике совершенно особым, уникальным и неповторимым.
Эта самоуверенность, читавшаяся на юном белесом лице, едва не вывела Джини из себя. Однако ей тут же вспомнилось все это: то же слепое высокомерие, та же подростковая уверенность в том, что никому больше не дано испытать столь глубокие и противоречивые чувства. И в ее жизни хватало всякого.
Джини со вздохом отвернулась. Теперь она вспоминала тот день, когда впервые увидела Паскаля. Перед ее глазами предстала сцена знакомства в баре отеля «Ле Дуайен». Отец, как всегда, бахвалился перед благодарными слушателями. Она же сгорала от стыда. Еще не было и двенадцати, а отец уже успел разогреться тремя бурбонами. Анекдоты становились все более длинными и скабрезными. И тут до нее стало постепенно доходить, что высокий француз – единственный, кто имеет особое мнение по поводу происходящего. Стоя чуть в стороне от толпы, насчитывавшей человек двадцать, он молча взирал на рассказчика с едва скрываемым презрением.
Вскоре француз покинул бар. Джини последовала за ним, кипя от негодования и намереваясь потребовать от него объяснений. Объяснения переросли в перепалку, которая едва не завершилась дракой. Это было в июле 1982 года. В Бейруте тогда было жарко: кипели страсти, лилась кровь. Паскаль Ламартин вне себя от ярости схватил девушку за руку и потащил на улицу – в самое пекло.
– Полюбуйся, вот оно – то, что твой отец называет маленькой заштатной войной! – прошипел он с лицом, перекошенным от злобы. – В гостиничном баре такого не увидишь. Такое можно увидеть только здесь, на улице.
В тот день в Бейруте разнесло в куски очередную машину, начиненную взрывчаткой. И Ламартин со своими фотоаппаратами, как всегда, оказался на месте в самый горячий момент. Джини казалось, что перед ней разверзлись врата ада. Она стояла среди битого кирпича, обломков, покосившихся стен, воя и причитаний. Прямо перед ее глазами из-под бетонной плиты торчала детская ножка. Так впервые она узнала, что это такое – вид и запах войны.
Поначалу Джини не могла двинуться с места. Потом попыталась помочь. Из груды обломков извлекли раненого мужчину. Его пытались положить на искореженный лист металла, которому отводилась роль носилок. Она суетилась вместе со всеми. Однако какая-то арабка плюнула ей в лицо, и только тогда Джини, отшатнувшись, заметила на себе кровь. Ее руки, лицо, одежда – все было в чужой крови. И тут среди этой толчеи и криков откуда-то появился Ламартин. Его необыкновенное лицо выражало потрясение, раскаяние, тревогу. Она почувствовала, как его руки обнимают ее. В следующее мгновение он уже уносил ее подальше от этого страшного места – вдоль по длинной улице. Они остановились в узком душном переулке недалеко от порта. Здесь, в крохотной забегаловке, у него была комната над баром. Затащив Джини внутрь, Паскаль заговорил быстро и возбужденно, но вскоре замолк.
Она вглядывалась в его лицо, в умные серые глаза. Их взгляд стал спокойным, потом странно пристальным. Она знала, что произойдет в следующий момент. Знал это и он. Не прошло и четверти часа, как Джини, ополоумев от страха, бежала с места взрыва, и вот она уже в его комнате, в его объятиях… Впервые в жизни занимается любовью с мужчиной, которого только что встретила, с которым не успела даже толком поговорить. Но откуда же тогда у нее ощущение, будто она знает его всю жизнь?..
Можно ли рассказать об этом Фрике? Но поможет ли? И как это будет звучать? «Поверь, Фрике, я тоже знаю, что такое без памяти влюбиться впервые в жизни. Я знаю, что такое отбросить страхи в сторону и одним жестом поставить на карту все. Самое интересное, что этот риск может оправдаться – не сразу, много лет спустя. Да-да, Фрике, так было со мной. Я по-прежнему люблю этого человека, мы встретились вновь, теперь мы вместе. Инстинкты пятнадцатилетней девочки не всегда верны. Но меня они не подвели…»
Она подалась вперед. Первое предложение уже готово было сорваться с ее губ, однако, одумавшись, Джини снова выпрямилась. Нет. Прежде всего Фрике не поверит ей. Во-вторых, то, что она собирается сказать, безответственно. Инстинкты юной девушки иногда несут в себе смертельную опасность. Как в случае с Аннекой.
Молчание тянулось уже минут пять. Фрике, с унылым видом вертя в пальцах сигарету, устремила отсутствующий взор куда-то вдаль. Для Джини было очевидно, что мысли Фрике текли в совершенно ином направлении. Будто очнувшись, Фрике отбросила прямые волосы назад и взглянула на собеседницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
Ее отец был для нее богом. Отца нетрудно было вообразить богом, поскольку она почти не видела и практически не знала его. В Бейруте, видя его изо дня в день просиживающим штаны в баре отеля «Ле Дуайен», бездельничающим, травящим бесконечные анекдоты про Вьетнам и собственный Пулитцер, рисующимся перед толпой прихлебателей, она убедилась, что сотворила себе ложного кумира.
Джини повернулась к Фрике и, не дрогнув, встретила ее холодный, враждебный взгляд. Девчонка докуривала уже третью сигарету.
– И все-таки кое-что я способна понять, поверь, Фрике, – снова заговорила Джини. – Я хорошо помню, что чувствовала, когда была в твоем возрасте, в возрасте Аннеки. Смятение, боль, необходимость выбора между одинаково дорогими, но совершенно разными людьми. Разве такое забудешь? Все это навеки осталось в моем сердце.
– Неужто? – Девочка криво усмехнулась. На лице ее читалась абсолютная уверенность в том, что журналистке ни в жизнь не постигнуть случившегося. То, что довелось пережить ее сестре и ей самой, казалось Фрике совершенно особым, уникальным и неповторимым.
Эта самоуверенность, читавшаяся на юном белесом лице, едва не вывела Джини из себя. Однако ей тут же вспомнилось все это: то же слепое высокомерие, та же подростковая уверенность в том, что никому больше не дано испытать столь глубокие и противоречивые чувства. И в ее жизни хватало всякого.
Джини со вздохом отвернулась. Теперь она вспоминала тот день, когда впервые увидела Паскаля. Перед ее глазами предстала сцена знакомства в баре отеля «Ле Дуайен». Отец, как всегда, бахвалился перед благодарными слушателями. Она же сгорала от стыда. Еще не было и двенадцати, а отец уже успел разогреться тремя бурбонами. Анекдоты становились все более длинными и скабрезными. И тут до нее стало постепенно доходить, что высокий француз – единственный, кто имеет особое мнение по поводу происходящего. Стоя чуть в стороне от толпы, насчитывавшей человек двадцать, он молча взирал на рассказчика с едва скрываемым презрением.
Вскоре француз покинул бар. Джини последовала за ним, кипя от негодования и намереваясь потребовать от него объяснений. Объяснения переросли в перепалку, которая едва не завершилась дракой. Это было в июле 1982 года. В Бейруте тогда было жарко: кипели страсти, лилась кровь. Паскаль Ламартин вне себя от ярости схватил девушку за руку и потащил на улицу – в самое пекло.
– Полюбуйся, вот оно – то, что твой отец называет маленькой заштатной войной! – прошипел он с лицом, перекошенным от злобы. – В гостиничном баре такого не увидишь. Такое можно увидеть только здесь, на улице.
В тот день в Бейруте разнесло в куски очередную машину, начиненную взрывчаткой. И Ламартин со своими фотоаппаратами, как всегда, оказался на месте в самый горячий момент. Джини казалось, что перед ней разверзлись врата ада. Она стояла среди битого кирпича, обломков, покосившихся стен, воя и причитаний. Прямо перед ее глазами из-под бетонной плиты торчала детская ножка. Так впервые она узнала, что это такое – вид и запах войны.
Поначалу Джини не могла двинуться с места. Потом попыталась помочь. Из груды обломков извлекли раненого мужчину. Его пытались положить на искореженный лист металла, которому отводилась роль носилок. Она суетилась вместе со всеми. Однако какая-то арабка плюнула ей в лицо, и только тогда Джини, отшатнувшись, заметила на себе кровь. Ее руки, лицо, одежда – все было в чужой крови. И тут среди этой толчеи и криков откуда-то появился Ламартин. Его необыкновенное лицо выражало потрясение, раскаяние, тревогу. Она почувствовала, как его руки обнимают ее. В следующее мгновение он уже уносил ее подальше от этого страшного места – вдоль по длинной улице. Они остановились в узком душном переулке недалеко от порта. Здесь, в крохотной забегаловке, у него была комната над баром. Затащив Джини внутрь, Паскаль заговорил быстро и возбужденно, но вскоре замолк.
Она вглядывалась в его лицо, в умные серые глаза. Их взгляд стал спокойным, потом странно пристальным. Она знала, что произойдет в следующий момент. Знал это и он. Не прошло и четверти часа, как Джини, ополоумев от страха, бежала с места взрыва, и вот она уже в его комнате, в его объятиях… Впервые в жизни занимается любовью с мужчиной, которого только что встретила, с которым не успела даже толком поговорить. Но откуда же тогда у нее ощущение, будто она знает его всю жизнь?..
Можно ли рассказать об этом Фрике? Но поможет ли? И как это будет звучать? «Поверь, Фрике, я тоже знаю, что такое без памяти влюбиться впервые в жизни. Я знаю, что такое отбросить страхи в сторону и одним жестом поставить на карту все. Самое интересное, что этот риск может оправдаться – не сразу, много лет спустя. Да-да, Фрике, так было со мной. Я по-прежнему люблю этого человека, мы встретились вновь, теперь мы вместе. Инстинкты пятнадцатилетней девочки не всегда верны. Но меня они не подвели…»
Она подалась вперед. Первое предложение уже готово было сорваться с ее губ, однако, одумавшись, Джини снова выпрямилась. Нет. Прежде всего Фрике не поверит ей. Во-вторых, то, что она собирается сказать, безответственно. Инстинкты юной девушки иногда несут в себе смертельную опасность. Как в случае с Аннекой.
Молчание тянулось уже минут пять. Фрике, с унылым видом вертя в пальцах сигарету, устремила отсутствующий взор куда-то вдаль. Для Джини было очевидно, что мысли Фрике текли в совершенно ином направлении. Будто очнувшись, Фрике отбросила прямые волосы назад и взглянула на собеседницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212