Вот и все. Она никогда не приезжала к нему в Оксфорд; после войны, после Лондона он много лет не бывал с нею наедине.Эдуард решил, что приезд Изобел – очередной из капризов, на которые она так щедра. Недолгий флирт с коммунистической партией – в основном, видимо, для того, чтобы шокировать публику. Скандал, едва не повлекший развод одного видного члена парламента. По меньшей мере еще две разорванные помолвки – с военным летчиком, героем «Битвы за Англию» Воздушные бои с немцами над территорией Великобритании в 1940 – 1941 гг.

, и с итальянским графом, всемирно известным-автомобильным гонщиком. Изобел, возможно, притягивают люди опасных профессий, подумал он и снова задался вопросом, зачем ей понадобилось приезжать.Она появилась без стука и без шляпы, в изумрудно-зеленом шелковом платье и жемчугах от «Конуэя». Эдуард вскочил из кресла; она одарила его улыбкой, ее волосы вспыхнули в лучах солнца.– Эдуард, милый, скажи, – спросила она, – ты уже научился делать коктейли?И тут он понял, зачем она приехала.Она выпила два сухих мартини Коктейль из джина, вермута и горькой настойки.

, сообщила, что не голодна и есть не будет. Затем закурила сигарету и угнездилась с ногами на диванчике под окном. Эдуард выжидал.– Будешь сдавать на бакалавра? Я слышала, ты собираешься.– Возможно.– Хьюго говорил, что будешь. На днях мы с ним случайно встретились.– Как он?– В порядке. – Она помолчала. – Нет, вероятно, не очень. По-моему, он несчастлив. Какой-то потерянный. Ощущает, что не сделал того, что нужно, – не оправдал ожиданий. Не знаю. Весь из углов. Сейчас таких встречаешь на каждом шагу. Когда въезжала в ворота, увидела во дворике его двоюродного братца Кристиана. В розовой шелковой рубашке и желтом галстуке. Этот не изменился. – Она улыбнулась. – Он по-прежнему твой лучший друг?– Да, самый близкий.– Рада. Он мне нравится. – Она подумала и добавила: – Конечно, он законченный педераст.– Не важно.Изобел небрежно стряхнула за окно пепел и нахмурилась.– Как поживает Жан? Все еще воюет?– По-прежнему в армии. В основном возится с бумажками. Думаю, его могут перевести в Индокитай. От судьбы не уйдешь. Отпуска он большей частью проводит в Алжире – на наших виноградниках, вы про них знаете. Ему там нравится.– А кто приглядывает за делом, когда он в отъезде? Эдуард пожал плечами.– Я буду присматривать, только сначала окончу Оксфорд.– Ты этого хочешь?– Да, хочу. У Жана не остается на это времени, а я, как мне кажется, сумею хорошо с этим справиться. – Он помолчал. – После смерти отца там все остановилось. Для развития есть большие возможности. И для выхода на новые рынки.– Порой я скучаю по Жану. – Она резко встала. – Он меня забавлял. Про него все наперед можно было сказать. Боюсь, я обошлась с ним довольно паскудно. – Она сделала паузу. – И, конечно, мне не хватает того изумруда. Ты ведь знаешь, как он мне безумно нравился.Он перехватил взгляд ее зеленых глаз, увидел, что губы ее растянулись в улыбке, и поежился.– Этот камень приносит несчастье. Когда вы его выбрали, я вам ничего не сказал. Но считается, что он… приносит несчастье.– Вот как? – Она сверлила его взглядом. – Что ж, это многое объясняет.Она повернулась и увидела дверь в другом конце комнаты.– Там твоя спальня?– Да.– Прекрасно.Она прошла мимо него в спальню. Стало тихо; через некоторое время она его позвала. Он медленно переступил порог и остановился, глядя на нее с высоты своего роста.Изумрудное платье валялось на полу, обнаженная Изобел лежала на его узком студенческом ложе, вытянувшись во всю длину белым, по-мальчишески стройным телом. Волосы разметались по подушке, между узкими бедрами золотился рыжий треугольник, жемчужины спадали в ложбинку между маленькими белыми грудями.– Эдуард, милый, ты ведь не против? Понимаешь, я так давно об этом мечтала…Она замолчала, уставясь на него зелеными, светящимися, как у кошки, глазами.– Я выложу замуж, Эдуард, я тебе не говорила? За этого гонщика, так уж в конце концов получилось. По-моему, свадьба будет на той неделе, после того как он выступит в гонках на какой-то там Большой Приз. Если, понятно, не разобьется. Вот я и решила, что нам с тобой не стоит откладывать. Когда б я не сделала этого, то просто не смогла бы за него выйти…Эдуард подошел к постели, присел и взял ее худенькое запястье.– Ты ни о чем не волнуйся, – улыбнулась она. – Я еще в Лондоне вставила себе этот идиотский колпачок. Мне сказали, что ты его даже и не почувствуешь.Он наклонился, нежно поцеловал ее в губы, потом выпрямился и тронул пальцем ее щеку.– Ты плачешь.– Самую капельку. Сейчас перестану. Это, должно быть, из-за того, что пришлось столько ждать. Эдуард, милый, скажи – ты ведь знал, правда?Он ответил ей спокойным взглядом.– Пожалуй, знал. Да.– Ой, как я рада! Теперь все мною проще. Эдуард, дорогой, ты не против, если я посмотрю на… как ты разденешься?Эдуард улыбнулся. Он все с себя снял. Изобел, свернувшись калачиком, как котенок, не сводила с него глаз Потом привлекла к себе, уложила рядом и нежно отстранила.– Эдуард, милый. Не надо меня целовать. Пока что не надо. Тебе ничего не нужно делать. Я совсем готова. Я уже мокрая. Была мокрая, когда пила первый стакан мартини. У тебя самый чудесный, самый красивый… Я другого такого не видела. А теперь я хочу сделать – вот так… Она грациозно его оседлала, на миг застыла над ним, возвышаясь подобно тонкому белому жезлу. Затем взяла его член в узкую руку и ввела в себя головку. Он ощутил влажность, упругие стенки влагалища. Глядя ему прямо в глаза, она медленно опустилась, словно насаживая себя на острие его плоти.– Эдуард, милый, если ты чуть нажмешь, я сразу кончу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91