– Грегори, ты меня слышишь?
Брат откашлялся:
– Да, Вилли. Ты прав. Ты чего-то хотел?
– Мы с Ивонной украшаем елку, и я никак не могу найти украшение для макушки. Ты знаешь, где оно?
Грег улыбнулся: Вилли и елочное украшение.
– Кажется, на верхней полке в кладовой, среди лыжного снаряжения.
– Спасибо, брат, я посмотрю. Но не буду вешать украшение, пока ты не вернешься домой.
– Договорились.
– Передавай Лане привет от меня. И не забывай, ты должен быть с ней ласковым.
– Хорошо. Пока.
Грег отключил телефон и принял из руки Ланы корзиночку с хлебом.
– Как дела у Вилли? – поинтересовалась она.
– Он без ума от тебя.
– Тогда понятно, почему он спрашивал на днях, есть ли у меня бойфренд, – усмехнулась Лана. – Он такой славный.
– Да, – осторожно произнес Грег. – И мне страшно подумать, что кто-то может его обидеть.
– Никогда бы не смогла обидеть Вилли, – склонив голову набок, сказала она.
Он мог бы утонуть в ее глазах. Она не понимает, какой властью обладает благодаря этим своим темным ресницам.
– Вилли более чувствителен, чем другие.
– Я заметила, – кивнула Лана. – Ведь между вами большая разница в возрасте?
– Десять лет.
– Наверное, ты всегда беспокоился о нем, – улыбнулась она.
– Особенно с того момента, когда он полез за мной на дерево и свалился с двадцати футов на землю. – Грег сразу же пожалел о своих словах: он никогда не рассказывал об этом случае.
– Когда это произошло? – мягко спросила она.
Сказал «а», говори и «б».
Грег допил бокал и снова наполнил его.
– Мне было четырнадцать, а ему четыре.
– Грег, в том нет твоей вины.
– Вилли говорил мне об этом тысячу раз, – сухо улыбнулся он.
– Он чувствует, когда тебе больно. Тебе повезло, что у тебя есть такой брат, как Вилли.
Смешно, но все считают, что это Вилли повезло со старшим братом. Слова Ланы согрели Грегу сердце.
– Да, – он распрямил плечи, благодарный ей за то, что она позволила ему выговориться. – А у тебя есть братья или сестры?
– Нет.
В единственном слове отразилась печаль, поразившая его.
– А родители твои живы?
Она кивнула.
– Но они в разводе. Отец много ездит, а Джанет живет во Флориде.
– Джанет?
Она мелодично засмеялась:
– Мать выглядит моложе своих лет, поэтому не любит, когда ее называют «мама».
Итак, у нее одна их тех мамаш . Возможно, это и объясняет, почему с ней так… трудно иметь дело.
– Но она собирается провести со мной сочельник. – Лана как ребенок старалась оправдать мать. – А как ты будешь отмечать Рождество?
– Дома, с Вилли и Ивонной, – пожал плечами Грег. Это было само собой разумеющимся.
– Ивонна? – Она принялась сосредоточенно оттирать невидимое пятно на бокале.
– Наша экономка. Она была подругой моей матери.
– Разве ваша мать тоже умерла?
Он кивнул.
– Мне так жаль, – прошептала Лана, и Грег даже начал раскаиваться, что они коснулись личного в разговоре. – Ты слишком молод, чтобы остаться одному.
– Я не один! – взволнованно произнес он. – Ты сама сказала, у меня есть Вилли.
– А у него – ты, и это прекрасно, – заметила она и кивнула. – Братьям следует держаться друг за друга. – Кто-нибудь из вас был когда-нибудь женат?
– Нет, – сам того не желая, резко ответил Грег. – А ты?
– Нет, – слабая улыбка тронула уголки ее губ. – Незамужняя жизнь меня вполне устраивает. Мне нравится мой бизнес. Я посвящаю большую часть свободного времени тому, что мне близко. И пока не думаю о замужестве.
Грег решил поймать ее на лжи:
– И поэтому такая интересная и преуспевающая женщина, как ты, помещает объявления о знакомствах?
Она задержала на нем долгий взгляд, а потом наклонилась вперед и поставила локти на стол.
– Тогда почему мистер Убежденный Холостяк, интересный и преуспевающий мужчина, отвечает на них?
Неизвестно, чем бы закончился этот неуместный разговор, но, к счастью, принесли их заказ.
Лана ела молча, выковыривая оливки из макарон и складывая их на край тарелки.
– Похоже, ты не любишь оливки?
Она покраснела как школьница.
– Ну, не скажу, что просыпаюсь с мыслями о них.
– Тогда о чем ты думаешь в постели? – Он облокотился на стол.
Лана вращала в руке бокал, держа его за ножку.
– О мире во всем мире и о чистом воздухе.
– Серьезно?
– Иногда, – кивнула Лана. – А иногда я думаю о близких мне людях, о том, что они делают.
Грег затаил дыхание, соображая, кто может входить в круг этих избранных. Она же многозначительно посмотрела на него.
– А иногда о счетах, которые мне предстоит оплатить.
Грег поднял свой бокал:
– Тогда, можно сказать, мы думаем об одном и том же. – Правда, пару последних ночей он думал о ней.
Лана отодвинула тарелку с недоеденными макаронами на край стола и достала из сумочки блокнот, испещренный записями.
– Через час мне нужно освободить свою служащую, поэтому, если ты не возражаешь… – Она наклонилась, опрометчиво показав ему то, что пряталось за глубоким вырезом.
– Я смотрю… – он уронил салфетку на тарелку, – то есть слушаю.
Лана примирительно улыбнулась.
– Прежде всего, я не отрицаю, что пытаюсь сохранить свой бизнес. Но также не хочу видеть район утыканным маленькими домишками и дешевыми квартирами.
– Жилому району вовсе необязательно быть утыканным маленькими домишками, – он наполнил их бокалы снова. – И мне кажется, ты необъективна.
– Ох, говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок.
Свою реакцию на ее соблазнительный смех Грег объяснил тем, что выпил слишком много вина. Его настроение еще больше испортилось, частично оттого, что они так ничего и не решили, а частично потому, что впервые за несколько месяцев он ужинает с красивой женщиной, а говорят они о бизнесе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49