К тому моменту, когда он лег на нее и твердым коленом раздвинул ей ноги, она готова была сделать для него все, что он захочет. Она и сама этого хотела, безумно, неудержимо.
Даже сейчас, когда она вспоминала о том вечере, томительная дрожь прошла по ее телу. Как отчаянно она тогда желала Марка, как хотела отдаться ему! Но они вдруг услышали, как хлопнула входная дверь. Марк застонал, в глазах его была мука, когда он оторвался от нее. Спотыкаясь, он двинулся к двери и как раз успел припереть ее плечом, чтобы брат не ворвался в комнату.
— Я занят! — в бешенстве крикнул Марк. — Уходи отсюда!
— Ух ты! — дурашливо крикнул в ответ Джо. — Прости, братец. Придется разок-другой пробежаться вокруг квартала.
Джо поспешил удалиться. Но колдовство был разрушено. Габи помнила, как она неловко натягивала на себя одежду, потная, смущенная. Почему-то она стеснялась взглянуть на Марка. Он ушел в ванную, она осталась одна. Вышел он не скоро, оделся, закурил сигарету.
— Ты как? — спросил он.
Габи и сейчас помнила, как заботливо он на нее посмотрел.
— Я ничего, — ответила она приглушенным голосом, крепко сцепив пальцы рук. — Я… со мной все хорошо… — И в растерянности закрыла глаза. Ей было стыдно. — Я хочу пойти домой.
— Да, конечно. Я провожу тебя.
Он и проводил. Они шли в молчании. Было в этом что-то холодное, прощальное. Марк довел ее до дверей ее дома. Уже почти стемнело. Он ласково погладил ее по голове и помедлил, словно хотел еще что-то сказать. Но не сказал. Она подняла на него глаза, полные любви, но он только бегло улыбнулся и быстро зашагал прочь. Она долго смотрела ему вслед. Ей так хотелось, чтобы он сказал ей, что любит ее, что ему жаль, что у них все так нелепо получилось, что он хочет, чтобы она стала его женой. Но он никогда не говорил ей, что любит ее. Не сказал ни разу.
Странно, но ей тогда и в голову не пришло, что родители могли увидеть их из окна. Она и не думала, что они могли что-то заподозрить и следить за ней. На следующий день Марк не позвонил и не пришел. Габи с ума сходила от беспокойства и тоски, страдала от того, что он пренебрегает ею, мучилась раскаянием. А несколько дней спустя мать позвала ее в гостиную и спокойно, не вдаваясь в подробности, сказала ей, что они с отцом знают о ее тайном романе с Марком. И тут же сообщила о том, что они заплатили ему деньги, чтобы он навсегда забыл о ней.
Габи в слезах бросилась к отцу. Вид у него был виноватый, ему было явно не по себе, но он ничего не отрицал. Тем более что в дверях стояла мать — строгая, непреклонная мать. Но все равно Габи не поверила им. Марк любит ее! Он не пойдет на подкуп! Она попыталась увидеть Марка, спросить его, правда ли это. Но он не захотел говорить с ней ни по телефону, ни даже тогда, когда она пришла к нему в гараж. И все же в конце концов он уступил ее настойчивым просьбам и вышел к ней. Они стояли у дверей гаража.
— Чего ты от меня хочешь? — спросил он.
— Хочу знать, правда ли ты взял деньги за то, чтобы отказаться от меня? — тихо спросила она.
— А чего ты ожидала? Чтобы я отказался от денег? — бросил он ей. Лицо его абсолютно ничего не выражало, он стоял, скрестив на груди запачканные руки, в белой, запятнанной маслом майке. — Я родился не с серебряной ложкой во рту, маленькая леди. Приходится самому зарабатывать себе на жизнь. Да, я взял деньги! Неужели ты могла всерьез подумать, что я предпочту тебя открывшейся возможности? — издевательски спросил он.
Габи не ответила ничего. Не могла издать ни звука — так была потрясена. Это разозлило его еще больше, вспомнила она, точно ее молчание было труднее вынести, чем ее гнев.
— Убирайся из моей жизни! — заорал он. — Не хочу я тебя, маленькая богачка. Поначалу мне было любопытно, что-то новенькое… пока ты не обернулась золотой жилой. Так что исчезни, поняла?
— Поняла, — еле сдерживая дрожь, ответила она. — Я ошиблась, мистер Стефано. Я думала, что вы любите меня.
— А я хоть раз тебе это сказал? — насмешливо ощерился Марк. — Иногда мужику так хочется с девчонкой переспать, просто сладить с собой не можешь. Не знаешь, что ли?
— Вот теперь знаю, — ответила она, хотя вся помертвела от его слов. — Я никогда больше не потревожу тебя!
Она бросилась бежать. Насколько она помнила, один только раз — и тот самый раз! — в трудный момент своей жизни она убежала, но тогда она, задыхаясь от слез, всю дорогу до дома бежала. И не могла прийти в себя еще два дня. Но тут ее родители решили убрать ее из города, подальше от Марка, чтобы она не предприняла еще одну попытку увидеться с ним. Они отправили ее в дорогой пансион в западном Массачусетсе, где ей предстояло снова научиться жить. А теперь это дорогостоящее воспитание приносит ей пользу. Теперь она сумеет с непринужденной светской улыбкой сказать Марку, что она о нем думает, — отдать очень давний и очень горький долг.
Глава 5
Дом Стефано стоял между Саутгемптоном и Истгемптоном, вблизи залива Мекос, так что из него открывался чудесный вид не только на залив, но и на Атлантический океан. От Нью-Йорка поместье было довольно далеко, однако личный вертолет Стефано пролетал этот путь быстро. Габи и Джо прилетели одни, если не считать пилота, в пятницу рано утром. У Габи не было никаких ответственных съемок, и она взяла лишний выходной. Марк, Лана и Смиты прибудут только вечером, сообщил Джо и явно был этим доволен. До вечера весь дом в их распоряжении. День Четвертого июля приходится на следующую неделю, каникулы получались долгие. Габи это было очень кстати. С тех пор как умерла от сердечного приступа мать, Габи, стараясь забыться, работала без отдыха. Они с матерью не были близки, однако Габи тяжело переносила ее уход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69