– Судя по твоим словам, репутация у вашей семьи явно с душком.– Это так и есть. Но есть и еще кое-что, о чем мне не хотелось вначале тебе говорить. Но, подумав, решил, что лучше все же сказать. Когда я был в Испании, в Кордове, это на юге Испании, меня вдруг пригласили в Мадрид. На собеседование с Марком, это мой брат по отцу. Если воспользоваться титулом – лорд Уэстлейк.Сказано это было как бы в шутку, но Лили было не до смеха. Ее охватил страх. И ей даже не хотелось слушать, что будет дальше, но знать это было необходимо.– Говори…– Марк в ни к чему не обязывающих расплывчатых выражениях потребовал от меня прекратить розыски этого Гарри Крамера.– Что? – лишь это единственное слово полушепотом выдавила шокированная Лили.– А какое, черт возьми, отношение имеет мой отец к твоему брату? – Лили была не столько ошарашена, сколько возмущена таким поворотом дела.– Очень хороший вопрос… – тихо ответил Энди. – Но зато ответ плохой. – Я не знаю. Марк исполнял роль посредника, он просто передал мне пожелание нашего с ним кузена Диего. Диего – это старый прожженный деляга, но он не является официальным главой дома. Официальный глава дома Мендоза – второй кузен, по имени Мануэль. Мы называем его дядюшка Мануэль, что на нашем особом семейном жаргоне означает глава клана. Но это одно дело. Гораздо важнее другое – Диего – паук, сидящий в центре паутины Мендоза. Именно он и надоумил Марка, что, дескать, мои вынюхивания, кто есть Крамер, досаждают ему. И Марк предупредил меня.– Но почему?!– Мне неизвестно, почему…– Значит, поэтому ты решил, что мы должны прекратить поиски, – предположила Лили.Энди сидел, сцепив пальцы рук. При этих словах Лили его голова дернулась.– Не подумай, что я запаниковал, нет. Я ведь как-никак, один из них, дорогая. И это дает мне определенную неприкосновенность. Если меня что-то и беспокоит, так это ты.Она не смогла скрыть удивление.– Ты беспокоишься обо мне? Бог мой, почему?– Да потому что Мендоза могут быть очень жестокими. – Он наклонился к ней и пристально посмотрел на нее.Она видела, что Энди не шутил.– Послушай, любовь моя, я понимаю, что это может показаться глупым и очень напоминать детективный фильм, но это так, поверь.– Что ты предлагаешь? – спросила Лили. – Что они могут плеснуть мне в лицо кислотой, вышвырнуть из окна или столкнуть с Тауэр-бридж? Это?– Это.Она стояла, но вдруг почувствовала настоятельное желание присесть.– Ты с ума сошел. Наверное, ты сошел с ума… Это какая-то бессмыслица. Даже если предположить, что они действительно таковы, какими ты мне их описал, скажи на милость, какую опасность, я могу представлять для них? Да я о них знать не знала до тех пор, пока не встретилась с тобой. – Она осеклась.Ей показалось, что ей все же приходилось слышать о них раньше.– В чем дело? – Энди понял, что-то было не так.Она затрясла головой.– Я сейчас тебе расскажу. Первое, может быть твоя семья не одобряет наших с тобой отношений. Может быть, все дело в этом?– Ну, а теперь подошла моя очередь спросить. Ты в своем уме? В их мире дела сердечные не играют никакой роли. И им безразлично, что и как происходит в моей личной жизни. Они даже сподобились принять мои писательские эксперименты и смириться с ними. Все дело в том, о чем я тебе сказал, – в том, что ты дочь Гарри Крамера. И, следовательно, не исключается, что ты можешь быть каким-то звеном в некоей цепочке.– В какой цепочке?– В цепочке, которая ведет к убийству в Суоннинг Парке. Между ним и твоей матерью.Лили невольно стукнула кулаком по столу.– Нет, здесь ты ошибаешься. Во всяком случае, в отношении Ирэн. Ты ее не знаешь. Если бы ты ее знал, ты бы понял, насколько абсурдно связывать ее с каким бы то ни было преступлением, не говоря уже об убийстве.Энди пожал плечами.– Ладно, пусть так. Может, ты и права. У меня всего лишь подозрения, предположения… Мы знаем слишком мало и не имеем права продолжать идти на ощупь. Не можем мы так поступать теперь, потому что это не останется незамеченным для Диего. Пожалуйста, прими это во внимание – вмешательство в дела Мендоза может стать очень рискованным.– Тех Мендоза, что в Кордове? Их?– Да, их. Испанской ветви, хотя бы… Впрочем Диего живет в Мадриде, но это всего лишь причуда, личная привязанность к этому городу. Сердце всего предприятия располагается в Кордове.Лили задумчиво смотрела на наманикюренные ногти.– И их обычно принято называть Домом Мендоза?– И опять правильно. История семьи насчитывает много столетий, посему феодальные названия вполне уместны.– Подожди, – вдруг сказала Лили.Она пошла наверх и вернулась с каким-то конвертом в руке.– Вот это я обнаружила, когда мне было тринадцать лет. За одной картиной в моем доме.Она достала старый конверт из другого поновее, в котором она хранила это послание.– Все это кляксы, потому что листок сложили, не дав высохнуть чернилам. И измят он потому, что его много раз складывали перед тем, как заткнуть за раму картины. Как ты думаешь, что это может быть?Энди смотрел на бумажку.– Первая часть читается относительно легко – Кордова, Испания. Дом… похоже на «М».– Да, может быть даже «Me…». Значит, дом Мендоза?– Не исключено, – согласился Энди. – Очень даже может быть. – Было видно, как он старается скрыть свое любопытство и что это у него не очень хорошо получается. – А что там внутри?– Вот это, – Лили достала треугольный кусочек золота с выгравированной на нем надписью и подала ему.– Это часть чего-то большого, – заключил он. – Видно, что это от чего-то отрезали, от какого-то большего предмета.Лили кивнула.– Я тоже так подумала.– И вот эти странные значки, это случайно, не древнееврейское письмо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172