– поинтересовалась Лили.– Не думаю, – ответила Сьюзен. – Во всяком случае я этого не логу припомнить. Он даже в Кордове нечастый гость. Как выразился Энди, он предпочитает всех вызывать к себе.Энди повернулся к Лили, и взяв ее ладони в свои, легонько сжал их.– Ну так что? Может быть, пожелаешь бесстрашно забраться в логово льва, пусть даже не в его собственное? А что? Взять вот так и войти без всяких предупреждений. Интересно знать, как он себя поведет тогда?По его вопросу Лили поняла, что Энди не шутил, а действительно хотел, чтобы она это сделала. Лили казалось, что ей этого ни за что не одолеть. Она покачала головой.– Мне все это как-то необходимо переварить. Понимаешь, он здесь.«Он здесь! – кричал внутренний голос Лили. – Он приехал сюда! Значит, ему не все равно…» Другой голос нашептывал ей, чтобы она сохраняла спокойствие и вела себя осторожно и ни на что не надеялась, чтобы вновь не оказаться разочарованной.– В семь тридцать мы собираемся пить шерри в библиотеке, – объявила Сьюзен. – Почему бы этот разговор не оставить до вечера?Лили одевалась с необычайной тщательностью, массу хлопот доставили прическа и макияж. И, когда она, в конце концов, вышла из ванной, ждавший ее Энди без труда догадался, каково было у нее на душе.– От твоего вида дух захватывает, – попытался он приободрить ее. – Мне казалось, ты напялишь на себя что-нибудь черное.– Я ведь не на похороны иду, – раздраженно ответила Лили.Она выбрала платье из светло-голубого крепдешина с короткой юбкой в складку, едва доходившей ей до колен. Это платье полгода назад, еще тогда, в другой жизни откопала на какой-то распродаже Лой и настояла на том, чтобы Лили его непременно купила. Это воспоминание вызвало у Лили раздражение, не собиралась она сейчас предаваться размышлениям о Лой.– Пойдем, – коротко сказала она.Они прибыли к вечернему ритуалу, предшествовавшему ужину одними из последних. Марк, Мануэль и Сьюзен, стоя у камина о чем-то разговаривали. С ними был еще какой-то пожилой мужчина. Когда Энди и Лили вошли в библиотеку, этот стоявший чуть поодаль, пристально посмотрел на них. Разговор затих, в столовой повисла напряженная тишина.В полном молчании Лили проследовала вперед, казалось она каждым своим шагом добавляет напряженности в эту и без того достаточно наэлектризованную ситуацию, несколько любопытных пар глаз следили за ней. Наконец она остановилась перед своим отцом.Первым заговорил он, не желая, видимо, терять время понапрасну на эти лицемерные представления кто есть кто.– Стало быть, это и есть Лилиан, – проговорил Диего на своем безукоризненном английском.Она почувствовала, как Энди придвинулся к ней ближе и взял ее за руку, но не отводила глаз от Диего.– Лили, – поправила она его, удивляясь себе, потому что, в общем, ничего не имела против такой интерпретации ее имени.– Хорошо, Лили так Лили, – согласился Диего. – И вы, значит, выходите замуж за Энди. Очень хорошо, я одобряю.Лили онемела. Он что, на самом деле вообразил себе, что все только и ждут его одобрения или запоздалого благословения? Она смотрела в его глаза, которые были того же цвета, что и у нее, заметила небольшую ямочку у него на подбородке. Лили жаждала увидеть в этом лице хоть каплю сострадания или заинтересованности, но Диего сохранял маску безразличия.Мануэль переводил взгляд с Диего на Лили. Он выжидал – все сейчас выжидали. Все ждали, когда же Диего произнесет нечто фундаментальное, свидетельствовавшее о признании им Лили в качестве своей дочери. Но этого не произошло.Марк откашлялся.– Вероятно, есть смысл поужинать?И вся небольшая группа скопом двинулась в столовую; каждый играл заранее отведенную ему роль, словно ничего особенного и не произошло. Марк рассаживал присутствующих. Диего было рекомендовано усесться справа от Марка, Энди занял место рядом с Лили. Еда была, как обычно, восхитительная, мало-помалу завязалась и застольная беседа. Марк ухитрился втянуть Диего в какую-то запутанную дискуссию по не менее запутанному вопросу, имевшему отношение к международному банковскому праву. Сьюзен, Мануэль и даже Энди поочередно вставляли свои комментарии и замечания.Только Лили не произносила ни слова.Голоса остальных доходили до нее словно издалека, их заглушала какофония других голосов, тех, которые старались перекричать друг друга. У нее кружилась голова. Один раз Энди склонился к ней и прошептал.– Так держать!– Все в порядке, – шепотом успокоила она его.Но было все как раз не в порядке. Она изо всех сил старалась не свалиться в бездну отчаянья, не дать засосать себя болоту безнадежности и стыда. Ее опущенные под роскошную скатерть роскошного стола руки сжались в кулачки, да так, что ногти впивались в кожу ладоней и боль от этого, казалось, помогала ей сохранять рассудок и контроль над собой, хоть как-то ощущать свое физическое присутствие на этом свете. К дьяволу этого Диего! Не доставит она ему такого удовольствия, как созерцание ее истерики или демонстративного ухода из-за стола. Она выпрямилась, повернулась к Сьюзен и поинтересовалась у нее, сколько же лет этим изумительным хрустальным подсвечникам.– Они привезены из Франции, – ответила Сьюзен, поняв каких героических усилий стоило Лили держать себя в руках. – Своим появлением в доме они обязаны Чарльзу Мендозе, который выиграл их в карты. Лет до пятидесяти Чарльз был вполне благопристойным джентльменом, потом вдруг стал испытывать болезненное пристрастие к карточной игре, видимо пытаясь азартной игрой поправить свое довольно шаткое финансовое положение.Внезапно Диего обратил свой взор на двух женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172