Избил Майка Чанса до полусмерти.
– Ах так, значит, поймал Майка на том, что тот поставил свою машину у его дома?
Майку Чансу принадлежало единственное на острове такси, которое он в последние семь месяцев, не таясь, ставил у дома Хенсена, пока забавлялся там с женой Харве, Кэти.
– Да вроде бы так. Услышал в кафе у Руби, как кто-то ржет по этому поводу, ну и поехал посмотреть. Думаю, Харве не сомневался в том, что это пустые сплетни и что он сможет это доказать. Но автомобиль Майка стоял – ты только представь себе, Элвис! – у самого его дома, на подъездной дорожке. Ну, Харве, конечно, вошел и застал их в весьма интересный момент. – Бен шумно выдохнул и покачал головой. – Чанс теперь в больнице, его там штопают, а Харве вон там, сзади – приходит в себя и пользуется нашим гостеприимством.
– Чанс собирается подавать в суд?
Харве Хенсена, высокого и крупного, считали на острове недотепой. Все знали, что умом он не блещет, и тем не менее любили за легкий и доброжелательный характер. Однако, как и у большинства людей, его доброжелательность имела свои пределы. Увидев жену в постели с другим мужчиной, он потерял над собой контроль. Элвис понимал, как Харве сейчас себя чувствует, и ему очень не хотелось добавлять бед этому человеку. Однако его долг – следовать закону. Если Майк Чанс решит возбудить дело об избиении, никуда не денешься.
– Нет, не думаю, – пожал плечами Бен. – Я, конечно, могу ошибаться, но у меня сложилось другое впечатление.
Вошла Сэнди. Всю историю пришлось повторить для нее.
– Дурочка эта Кэти, – заключила она. – Харве такой хороший парень. Не говоря уж о том, что он добытчик. Надеюсь, Харве выгонит ее.
Бен с ней не согласился, и они начали обсуждать все «за» и «против». Элвис пошел к себе за стол заниматься нескончаемой бумажной работой.
Вскоре после десяти часов он услышал голос Сэнди.
– О, миссис Сэндс! Привет! Как приятно снова увидеть вас! А это, должно быть…
Элвис вскинул голову. Эмма, стоя вполоборота к нему, закрывала дверь офиса. Грейси держалась за ее руку.
– ..Глейси, – перебила девочка. – Мне тли года, вы знаете?
Она потянулась к Сэнди, как к магниту, пока не увидела Элвиса.
– Пливет, шелиф Эйвис! – Грейси устремилась к его столу и бросилась к нему, прежде чем он успел встать на ноги.
– Подними меня!
Элвис подхватил ее, посадил к себе на колени.
– Привет, малышка! А что ты здесь делаешь? Вы с мамой решили навестить меня на работе?
– Мама сказая, что мы дожны доожить. У нас полезали шины, Эйвис.
– Порезали шины?! – Он перевел взгляд с раскрасневшегося, взволнованного личика Грейси на Эмму. – Что, кто-то действительно порезал шины на твоем «шеви», Эм?
Она опустилась на стул у его стола, потерла пальцами лоб. Начинается головная боль, понял Элвис.
– Мы только что это заметили. Собрались поехать…
– …в гости к мисс-ас Мэкки, – подхватила Грейси, которой не терпелось самой рассказать всю историю.
– Да. Я сняла чехол с машины и увидела, что задние шины спущены.
– Пвоские, как блины!
– Совершенно очевидно, что их порезали, Элвис. – Эмма снова потерла лоб. – Кому это могло понадобиться?
– Ты не думаешь, что это был…
Он не хотел произносить имя Гранта Вударда при Грейси.
– Весьма возможно. От него всего можно ожидать.
– Только.., это как-то…
– Не в его стиле?
– Да. – Эмма растерянно посмотрела на Элвиса. – С другой стороны, что я знаю о его стиле? Еще два месяца назад мне казалось, что он вообще не способен на подобное.
– Ты о ком говолишь, ма?
Грейси, доверчиво прислонившись к Элвису, сидела у него на коленях и удивленно смотрела на мать большими карими глазами.
– Так, об одном плохом человеке. Иди сюда, моя хорошая.
Эмма взяла Грейси с колен Элвиса, прижала к себе, уткнулась ей в шею. Элвис поднялся.
– Пойдемте-ка сначала осмотрим вашу машину, прежде чем писать рапорт. Возможно, это обычный акт вандализма, Эм. К сожалению, такое случается чаще, чем хотелось бы.
Бея и Сэнди в один голос пробормотали что-то, выражая согласие.
– Это от недостатка развлечений, – пояснила Сэнди. – Ребятам просто нечем себя занять.
Это произошло во вторник. В пятницу Эмма снова явилась к Элвису в офис, на этот раз одна. Разъяренная, как тигрица, она ворвалась в полицейский участок после трех и, тяжело дыша, остановилась у стола Элвиса.
– Я хочу сделать заявление. Еще раз, – бросила она.
И тут выдержка ей изменила. Эмма заговорила быстро и отрывисто по-французски, яростно жестикулируя. В конце этого бессвязного потока слов с силой ударила по столу кулаком.
– А теперь давай по-английски, Эм.
Она опустилась на стул у его стола.
– Всю мою машину исписали краской! О Господи, какие гнусные, грязные слова на моей прекрасной машине! – Глаза ее сузились от гнева. – Хорошо, что моя малышка еще не умеет читать. Знает всего несколько слов. Но на моем «шевроле» она не увидит ни «мамы», ни «киски», ни «миски». Элвис вскочил.
– Кто-то вымарал твою машину грязными ругательствами? – переспросил он, стараясь держать себя в руках.
Дьявольщина! Ему так нравился ее «шевроле». Порезать шины – это одно. Хотя тоже ничего хорошего, поскольку Эмме пришлось выложить сто с лишним долларов за новые шины. Но испортить эту прекрасную машину грязными ругательствами!..
– Я хочу видеть это.
Эмма молча наблюдала за Элвисом, пока он осматривал машину. Элвис наклонился, потом отошел в сторону, чтобы получить общее впечатление. При виде каждого нового грязного слова лицо его приобретало все более непроницаемое выражение. Однако теперь Эмма знала Элвиса так хорошо, что ее это не могло обмануть. В конце концов, к своему удивлению, она осознала, что, по мере того как растет его гнев, ее ярость утихает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80