— Думаю, что с сексом-то у него проблем не было. Кстати, и жениться для этого вовсе не обязательно.— Секс на стороне? Только не для благородного и честного Зейна Питерса. Он всегда в первую очередь думает о дочери.— А ты, Элли, всегда поступаешь разумно? Или принимаешь решения очертя голову?— Сейчас я разумна, как никогда. Может быть, я и заблуждалась в чем-то, но Зейн отрезвил меня. Ты бы послушала его, Грили! За все время, что мы были женаты, он постоянно повторял: мой дом, мои лошади, моя дочь. Все его! Он никогда не сказал «наши».— Вчера Ханна звонила на ранчо. Рут помогла набрать ей номер. Девочка спрашивала маму о тебе.Элли стиснула зубы. Бедная малышка! Только о ней девушка думала с теплотой и нежностью, покидая ранчо. Невинная жертва несостоявшихся отношений взрослых.— Все равно рано или поздно я бы уехала оттуда. Лучше, наверное, сейчас.— Ты могла хотя бы поговорить с ней, — мягко упрекнула сестру Грили.— И что бы я ей сказала? Что ее отец боится, как бы я не задушила ее прямо в кровати или что-то в этом роде?Грили покачала головой.— Ты безумно любишь его. Скажи, Элли, ты когда-нибудь говорила Зейну об этом?— Почему я должна говорить ему о своих чувствах?— Ты просто боялась довериться мужу.— Я выжидала, — наконец сдалась Элли. — Когда-то я верила Зейну, как самой себе, и что из этого вышло, помнишь? Если бы ты видела его лицо, когда он говорил мне совершенно ужасные вещи! Но у меня и в мыслях не было навредить Ханне. Никогда. Как только он мог подумать такое!Грили сочувственно взглянула на сестру.— Я очень хорошо помню наш разговор в больнице.— Но я… мне казалось, что с этим давно покончено. Я действительно хотела, чтобы наш брак удался. Но Зейн не поверил мне и не поверит никогда. Поэтому мне пришлось уехать. Со временем мы возненавидели бы друг друга, и я уверена, что так будет лучше для всех нас.Зейн отказывался понимать, почему разговор повернулся таким образом. Он лишь упрекнул Элли в том, что она подстригла девочку, а в результате его жена не отвечает на телефонные звонки. Когда же он встретился с Дженни, та обдала его таким холодом, будто он совершил нечто ужасное. Рут откровенно игнорировала его, быстро готовила еду, убиралась и тут же уходила.Что же касается Ханны, то за один день она превратилась из милой и послушной девчушки в капризное и раздраженное существо. Малышка постоянно хныкала, звала Элли, Муни и Эмбер. Зейн предлагал дочери завести котенка или щенка, но Ханне нужны были только питомцы Элли.Как объяснить девочке, что его жена не любит ее, потому что она дочь Ким Тэйлор? Он пытался не думать об Элли, но это было бесполезно — его тело отчаянно желало ее. Он не находил себе места, безумно скучал по ней и, понимая, что должен негодовать, не в силах был подчиниться доводам разума.Сидя за столом напротив отца, Ханна еле ковыряла в тарелке.— Не хочу, мне это не нравится. Зейн медленно досчитал до десяти и спокойно спросил:— В чем дело? Ты же всегда любила спагетти с сыром.Он специально попросил Рут готовить только самые любимые блюда его дочери.— Я больше не люблю спагетти. Элли никогда не заставляла меня есть через силу.— Элли здесь нет.— А я хочу, чтобы она вернулась, мне скучно без нее, — заплакала малышка.Зейн не знал, что ответить девочке. Он и сам страстно желал этого. Если бы только Элли могла понять его. Ханна была смыслом всей его жизни. Он кормил ее, пеленал, купал, укладывал спать и рассказывал сказки. Когда она болела, он ночи напролет проводил у ее кроватки.Девочка откинулась на спинку стула и положила ноги на стол.— Что ты себе позволяешь? Только не говори, что Элли разрешала тебе это!— Я хочу, чтобы Элли покрасила мне ногти. Зейн схватил дочь за ногу.— Послушай, а у меня возникла идея! Я могу помочь тебе.Ханна на секунду задумалась, но потом обреченно махнула рукой:— Элли увезла лак с собой.— Ну и что? Мы купим новый, это не проблема.— Нет, — опять захныкала она, — хочу лак Элли! Зейн мрачно посмотрел на дочь.— Запомни, она больше не вернется.Малышка заплакала с новой силой, и Зейн закрыл уши руками. Он мог дать своей дочери все что угодно. Кроме Элли. Если бы только его жена была более терпимой! Он так любил ее, и со временем стал бы безоговорочно ей доверять. Если бы и она любила его, то все поняла бы правильно и не уехала бы сразу после первой же ссоры.Зейн стоял на крыльце и смотрел, как к его ранчо подъезжает пикап. Но это, конечно, не Элли. На это он и не надеялся.Грили въехала во двор и вышла из машины, громко хлопнув дверцей.— Привет.— В чем дело? Она что-то забыла? Девушка удивленно подняла брови.— А как насчет того, чтобы поздороваться?— Что тебе нужно? — резко спросил он.Грили пожала плечами.— Меня послала Дженни. Она сама хотела приехать, но Томас запретил ей вмешиваться. Мы помним, что через две недели у тебя день рождения. Я привезла тебе подарок, хотя, по-моему, ты не заслуживаешь его.— От Элли? — проговорил он срывающимся голосом.Грили насмешливо посмотрела на него.— Боюсь, что, получив подарок от Элли, ты бы тотчас выбросил его. Ведь ты, Зейн, — у нее на лице появилось отвращение, — самый большой идиот, каких я только знаю. Если ты любишь ее, зачем бежишь от любви? Как же можно своими руками разрушать счастье? Не понимаю.— Кто тебе сказал, что я люблю ее? Вместо ответа Грили протянула ему большой конверт.— Дженни нашла это в ее вещах. Элли хотела вручить тебе его в день рождения. Но я убью тебя, если ты скажешь Томасу хоть слово.Она смерила его презрительным взглядом, села в машину и уехала.Скорее всего, это документы на развод, с горечью подумал Зейн. Он медленно разорвал конверт, и фотографии разноцветным веером выпали из него прямо на деревянный пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44