Просто загляденье.— Ну и ко всему этому Зейн наконец получил результаты тестов и теперь знает правду, — лукаво заметила Дженни.— И это тоже.Дженни бросила взгляд на заднее сиденье, где Ханна и Дэйви весело играли, и, немного понизив голос, спросила:— Надеюсь, ты не унижала его за все эти беспочвенные подозрения и обвинения в твой адрес?— Нет. Зейн извинился и, похоже, действительно был огорчен.— Ты хочешь сказать, что он просто извинился за то, что сделал?— Ладно тебе, Дженни, — ответила девушка, — ему и так было плохо.— Если ты защищаешь его, значит, есть надежда на лучшее.Элли очень не хотелось обсуждать этот вопрос с сестрой. Это Томас считал, что на Дженни свет клином сошелся. Когда-то и Зейн думал так…Она затормозила и медленно въехала в открытые ворота.— Я никогда не думала, — продолжала Дженни, что Томас будет так переживать отчужденность в отношениях с братом. С его смертью, казалось, ушли все разногласия и споры, но у моего мужа больше никогда не будет брата.Элли тяжело вздохнула.— Дженни, ну что за уныние! Не думай об этом. При этом отметила, с какой нежностью и любовью ее сестра произнесла имя мужа. Томас любил Дженни не потому, что она была удивительная. Он любил ее просто потому, что она Дженни. Как, наверно, замечательно любить и быть любимой именно так!Элли остановила машину. Лошади на пастбище с любопытством смотрели на них, жеребята испуганно жались к кобылам.— Приехали. — Она повернулась к детям. — Только не делайте резких движений. Если мы медленно и осторожно пойдем к ним, они тоже подойдут к нам.Как и Уорт, Зейн занимался жеребятами прямо с рождения, постепенно приучая их доверять людям и не бояться их.— Дэйви, смотри! — радостно воскликнула Ханна. — Вон Москито, а это Имоджин. Привет вам! — Она весело замахала руками.— Неужели она знает всех лошадей по именам? тихо спросила Дженни.— Конечно. Зейн всегда брал ее с собой, и она знает гораздо больше, чем положено четырехлетнему ребенку.— Хочу тебе заметить, что он очень изменился, сказала Дженни. — Я с трудом узнаю в нем человека, которого знала когда-то. Но безусловно, все, что случилось с ним… с вами, не прошло бесследно.Элли сидела в кресле на крыльце и наслаждалась тихим осенним вечером.Солнце уже скрылось за горами, но его красноватые лучи еще подсвечивали облака. Становилось прохладно.— Папа, а Дэйви так испугался наших лошадей, зевая, сказала Ханна, свернувшись калачиком на коленях отца.Зейн с улыбкой нежно гладил ее по голове, накручивая на пальцы рыжие локоны.— Когда дедушка Бак брал тебя на родео, ты сначала испугалась клоунов, помнишь?— Я же не знала, что это его друзья. И никогда не видела клоунов раньше.— Милая, Дэйви просто не успел привыкнуть к лошадям. Он все время жил в большом городе, в котором машины, автобусы, метро. Только лошадей там нет.— Что такое метро?— Ну это поезда, которые идут под землей.Глаза у девочки округлились, а Элли вернулась к своим грустным мыслям.Как бы хорошо сейчас ни складывалась ситуация, она не могла повернуть время вспять. Пять лет назад захлопнулась дверь перед ее будущим, о котором она так мечтала, и этой счастливой мечте уже не суждено было сбыться никогда. Хотя Ким и умерла, Элли не могла забыть, что та была женой Зейна, что он занимался с ней любовью и имел от нее дочь. Факты — упрямая вещь, с ними трудно спорить.У Элли не было выбора, когда Зейн разорвал помолвку, зато сейчас она могла выбирать. Сегодня, завтра, через неделю она может уехать и навсегда расстаться с ним, если захочет. Или, наоборот, остаться с Зейном, стать ему верной женой, заменить Ханне мать. Но это было, конечно, не то, о чем она мечтала.— Элли, я хочу к тебе. — Девочка пересела к ней на колени. — Ты так приятно пахнешь. Совсем как мама. — Потом она обратилась к отцу:— Папа, расскажи мне сказку про девочку.— Нет, милая. Лучше я расскажу тебе про медведицу, которая отправилась со своими медвежатами в гости. Подозреваю, что Элли ее не знает.— Нет, я хочу про девочку, как она стала мамой для птенчиков. Элли это тоже не знает.Но Элли хорошо знала эту сказку. Она в изумлении уставилась на Зейна. Он отвел взгляд.— Итак, жила-была девочка.— Джейн Донут, — подсказала Ханна.— Да, именно Джейн Донут. Однажды она возвращалась из школы домой на автобусе…— Со своим братом и двумя сестрами.— Кто рассказывает — ты или я? — Зейн притворно нахмурился.Ханна захихикала.— Ты, папа.— Ну так слушай, а не перебивай. Итак, Джейн нашла…— Птенчиков. Их папа и мама в это время играли с ангелами. — Малышка звонко захлопала в ладоши.Конечно, Элли не могла не знать эту историю. Еще девочкой она выходила птенцов, которых нашла на дороге, возвращаясь из школы. Взрослых птиц съела кошка.Когда Зейн закончил, Ханна весело рассмеялась.— Папа знает столько сказок про эту Джейн. Она всегда помогала животным и птицам, потому что была очень добрая и любила их. Правда, папа?— Она и сейчас их любит, милая.— Так ты знаешь ее?— Я любил ее.— И я тоже, — решительно заметила девочка. — Мы оба очень любим ее, да?Зейн не ответил на вопрос дочери. Он просто не знал, что сказать.На следующее утро за завтраком Элли поняла, почему он промолчал.Он сказал «любил», и это было в прошлом. Любовь. Как она ненавидела это слово! Означает ли это дрожь желания, когда мужчина как-то особенно смотрит на тебя? Или это непередаваемые ощущения восторга, когда он занимается с тобой любовью? А может быть, это тихие и спокойные вечера, когда тебе уютно в его обществе и ничего не надо говорить, а просто наслаждаться его присутствием?Элли растерянно крутила кольцо на безымянном пальце.— Ты почему-то никогда не спрашивала меня о нем, — сказал Зейн, пристально глядя на жену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44