И это было правдой. Разговор с Рикардо за обедом ненадолго успокоил ее. Как только она осталась одна, все ее опасения мигом вернулись. И по детской привычке все рассказывать матушке Томасе она и на этот раз не скрыла от нее ничего.
— Что же мне теперь делать, матушка? — растерянно спросила она, закончив свой рассказ.
Томаса оставалась совершенно спокойной.
— А ничего не делать, — ответила она. — Живи как живешь. Но у Розы, похоже, созрел замысел.
— Нет, пойду-ка я схожу туда, где вечером Рикардо, по словам этой сеньориты, будет с жабой!
Томаса стала возмущаться.
— Опомнись, Розита! Тебе будет стыдно! Наверняка тебе наврали, и Рикардо ни в чем не виноват…
Роза, однако, с каждой минутой утверждалась в своем намерении проверить, с чем она имеет дело: с правдой или со злобной выдумкой.
— Ежели сама не удостоверюсь, всю жизнь буду маяться! — решительно произнесла она.
Против ожиданий, в кафе дона Фелисиано на день рождения Эрлинды собралось много народа. Большинство гостей было из ее квартала. Но была и Сорайда. Был Рохелио.
Они пришел с громадным букетом белых роз, и Эрлинда была очень тронута. Рохелио поинтересовался, где Роза, и ответ Эрлинды привел его в крайне тревожное настроение.
Оказывается, Роза забегала домой к Эрлинде предупредить, что не сможет прийти, потому что ее муж встречается в ресторане с какой-то женщиной, и она, Роза, собирается их там застукать, потому что не может больше выносить постоянного обмана и издевательств над своим чувством к Рикардо.
Рохелио тут же бросился искать телефон-автомат. Трубку сняла Леопольдина.
Проклиная себя за лицемерие и назвав ее даже «голубушкой», Рохелио сделал комплимент ее трогательной постоянной осведомленности в делах семейства Линаресов, осведомленности, свидетельствующей о преданности Леопольдины их семье.
Расстроганная этим комплиментом, не избалованная хорошим отношением к ней братьев Леопольдина охотно сообщила Рохелио в ответ на его вопрос, что молодой сеньор Рикардо и сеньорита Леонела пошли в Английский ресторан.
Он поблагодарил и повесил трубку.
Рикардо и Леонела сидели, улыбаясь друг другу, за осененным пальмовой листвой столиком ресторана. Молодой Линарес не мог не восхищаться той мудростью и достоинством, с которым она принимала удар судьбы. Этого нельзя было не оценить.
— Восхищаюсь тобой, Леонела, — сказал он искренно. Сегодня она была невероятно красива, а некоторый меланхолический оттенок в настроении придавал ей особую силу.
— Нельзя быть любимой насильно, — вздохнула она. — Я понимаю тебя и больше не бунтую.
Рикардо улыбнулся ей.
— Приятно слышать такие мудрые речи. Они избавляют от угрызений совести.
Леонела посмотрела на него с нежностью. Потом будто рассеянным взглядом обвела ресторанный зал и отметила про себя быстрый кивок Лурдес, сидевшей в отдалении за колонной и невидимой для Рикардо.
Лулу был хорошо виден вход в ресторан, с которого она не спускала глаз, замаскировавшись в своем укромном уголке за одиноким столиком, предоставленном ей метрдотелем за отдельное вознаграждение. И кивок ее означал, что именно сейчас в ресторан вошла Роза Гарсиа.
Леонела нежно погладила Рикардо по подбородку и поднялась.
— Я буду всю жизнь благодарна тебе за счастье, испытанное с тобой… Ты пригласишь меня на последний танец?
Они прошли в зал. Он обнял ее. И они начали неспешно кружиться под негромкую музыку ресторанного оркестра.
Леонела поцеловала его. Рикардо ответил ей дружеским поцелуем. Она прижималась к нему все теснее.
— Не усердствуй так! — усмехнулся он, пытаясь чуть отстраниться.
Но Леонела прильнула теплыми губами к его губам и продолжала танец.
Лулу с веселым любопытством наблюдала, как Роза, вошедшая в зал и не замечаемая танцующей парой, молча со слезами на глазах следит за этим танцем.
Рикардо легким напряжением мышц чуть отодвинул от себя Леонелу.
— Ты прав, — скромно потупилась она. — Прости меня: это был порыв. Я не хочу, чтобы ты сердился на меня.
— Я не сержусь, — ответил Рикардо. Они вернулись за столик.
И не успел Рикардо наполнить бокалы, как услышал за своей спиной:
— Вот какие нынче деловые встречи!
Диванная подушечка перелетела через всю комнату и шмякнулась о стену. Леопольдина с опаской проводила ее глазами. Дульсина поглядела вокруг, ища, чем можно было бы еще запустить в служанку, чтобы хоть немного остудить свой гнев.
— Да как тебе в голову не пришло, что Рохелио может обо всем догадаться?! Карамба! Теперь, того гляди, вся операция провалится.
Леопольдина виновато опустила голову.
— Простите, сеньора. Малость не додумала.
— Не додумала! Раньше с тобой такого не случалось… Ведь это ошибка, которая может все испортить.
Она с презрительной досадой смотрела на Леопольдину.
— Да-а, видно, годы твои не те. Прежде-то смекалистей была.
Она опустилась в кресло и как приговор произнесла:
— Если мы проиграем, то виновата будешь ты одна. Иди! Пятясь, Леопольдина вышла и, спустившись по лестнице, подошла в прихожей к зеркалу. На нее смотрело встрепанное существо с красными от пережитого унижения щеками. Леопольдина поправила прическу.
— «Годы твои не те», — передразнила она хозяйку. — Сама-то не моложе… Дура!
Побледнев, Рикардо молча смотрел на Розу.
— Ну? Ухажер, красавчик, обманщик бесстыжий, — с яростью проговорила она сквозь зубы.
Он попытался объясниться, но она не пожелала слушать его.
— Хороша деловая клиентка! — кивнула она на Леонелу.
— Дай мне сказать, Роза! — Он встал. Но она толкнула его в грудь.
— Обманщик! Не нужны мне твои объяснения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201