Но ни повелительные нотки в ее голосе, ни упрямо вздернутый носик не могли поколебать его решимости. Реймонд все еще раздумывал.
– София, ты уверена? Это очень серьезный шаг.
Из-за сильного шотландского акцента слова липли к его языку, как сахарная пудра. Девушке очень нравился его красивый голос, она не раз думала, что он должен звучать со всех существующих аудиокассет.
– Я тебя умоляю, отрежь их.
Реймонд театрально вздохнул, приподнял обеими руками пышную гриву ее волос и, издав не менее театральный стон мучительного восторга, наклонил голову и зарылся в них лицом.
София рассмеялась:
– Даже не пытайся меня отговорить. Лучше возьми свои особые ножницы и займись делом. Если я буду визжать и кричать, чтобы ты прекратил, не обращай внимания – это тот редкий случай, когда «нет» в устах девушки означает «да».
– Ладно, тебе виднее.
Похоже, Реймонд покорился неизбежному.
– Спасибо! Ура! – София радостно замахала руками, словно дирижируя невидимым оркестром. – Мне виднее, мне виднее!
Парикмахер посмотрел на нее несколько озадаченно. Девушка взглянула на часы.
– Знаешь, где я сейчас должна бы находиться?
Реймонд выдержал паузу.
– На кушетке психоаналитика?
София не обиделась на его беззлобную шпильку. Лукаво улыбнувшись, она надула губки, склонила голову набок и произнесла нараспев:
– Нет, Реймонд, мне сейчас полагалось быть на собственной свадьбе.
– На свадьбе? На твоей?
– Вот именно.
– Выходит, ты сказала «да» и тут же удрала от мужа, родственников и гостей, чтобы примчаться сюда и отрезать волосы?
– Не совсем так. Я сказала «нет уж» и вылезла в окно в Сохо, чтобы примчаться сюда и отрезать волосы.
– Тогда, наверное, ты решила отрезать волосы в приступе предсвадебной лихорадки.
София улыбнулась. Ей нравилась манера Реймонда повышать голос к концу предложения.
– Будь это так, я пришла бы к тебе с этой просьбой три свадьбы назад.
– Три свадьбы?
Она кивнула.
– Надеюсь, не с одним и тем же парнем?
София снова кивнула.
– Он что, мазохист?
Она захихикала.
– Папа одержим идеей слияния семей, и этот злосчастный жених – старший сын одной из самых влиятельных фамилий.
Реймонд стал насвистывать мелодию из «Крестного отца». Всем было известно, что Джозефа Кардинеллу, сицилийца по происхождению, отделяет от мафии не шесть поколений, а гораздо меньше.
– Прекрати! – шутливо ужаснулась София и с гордостью заявила: – Наша семья никогда не имела дела ни с наркотиками, ни с проституцией, ни с незаконной торговлей оружием.
– Ничего смешного! – притворно нахмурился Реймонд.
– Как бы то ни было, я сто раз повторяла отцу, что не собираюсь выходить замуж за этого типа. Чтобы я вышла за Винсента Скалью?! Это же надо такое придумать?! Но мой отец самый упрямый человек на этой планете. – София вздохнула и покачала головой. – Он ничего не желает слышать. Поэтому я решила не тратить порох понапрасну, пусть себе готовится к этим нелепым свадьбам, если ему так хочется, а я просто на них не появлюсь. Между прочим, выходит не так уж плохо: отец всегда заказывает угощение в лучших ресторанах, так что пока никто особенно не жаловался.
– А как же жених, Винсент?
– О, он такой же упрямец, как папа. Кроме того, в нем росту пять футов два дюйма, так что у него вполне достаточно комплексов коротышки, чтобы психотерапевт, о котором ты упоминал, заработал на нем кучу денег и построил себе летний дом в Хэмптоне. Случай безнадежный.
Реймонд повернул парикмахерское кресло так, что София оказалась лицом к зеркалу, и расправил ее длинные, густые, пышные волосы. Выражение лица у него было самое что ни на есть мрачное.
– Прошу тебя, не заставляй меня это делать, – тихо взмолился он.
Но София уже все для себя решила. Облик Рапунцель должен остаться в прошлом. В зеркале она встретилась взглядом с Реймондом, зеленые глаза блеснули.
– Начинай стричь.
Реймонд прикусил костяшку пальца.
– Как жалко с ними расставаться!
Когда Реймонд закончил, София совершенно преобразилась. Она посмотрела на ковер густых волос на полу, потом на незнакомку, смотревшую на нее из зеркала. С короткой стрижкой она стала выглядеть тоньше, взрослее и изысканнее. По коже девушки побежали мурашки. Превращение казалось волшебным.
Так же считали и все стилисты «Бамбл энд Бамбл», одного из самых престижных салонов красоты Нью-Йорка. Двигаясь по салону, как планеты по орбите, они, охая и ахая, проходили мимо Реймонда и его клиентки. Казалось, все внимание переключилось на Софию. Тем временем в другом кресле, дожидаясь, пока кончится время действия краски для волос, сидела молодая знаменитость, актриса, недавно получившая премию «Оскар». Актриса нахмурилась. София с любопытством покосилась в ее сторону. Перехватив ее взгляд, Реймонд сказал:
– Не обращай на нее внимания, она одновременно хочет и чтобы ее оставили в покое, и чтобы все только на нее и смотрели. Типично голливудская манера. По правде сказать, я не люблю ее стричь, мне больше нравится иметь дело с нормальными людьми вроде тебя. Кроме того, она скупится на чаевые, хотя заработала на последнем фильме пять миллионов. Пусть хоть позеленеет, мне все равно.
София усмехнулась и провела пальцами по своим обновленным волосам. Коротко подстриженные, они внезапно стали гладкими. В новой прическе было что-то беззаботное и мальчишеское, и ей это очень нравилось.
– Я стала какая-то другая, – прошептала она, все еще пытаясь привыкнуть к своему новому облику. Реймонд положил руки на ее плечи.
– Ты прекрасна. Мне не верится, что я отговаривал тебя стричься.
София застенчиво потупилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88