– Разумеется, я не против, – ответила она, улыбаясь моей сестре. – Заходи и занимай столько места, сколько тебе нужно.– Мне ненавистна мысль о том, что придется ходить из комнаты в комнату за моими собственными вещами, – заныла Жизель.– Ты только скажи мне, что тебе нужно, и я все принесу, – торопливо сказала я.– Или я с удовольствием сделаю это, – предложила Эбби. Она взглянула на меня. В ее глазах светилось понимание и сочувствие, и я тут же ощутила родство с этой темноволосой девушкой с мягким голосом.– Ну, ясно, я должна бегать тут и умолять всех подряд принести мне мою собственную вещь, – не умолкала Жизель. Ее голос звучал пронзительно. Я боялась, что она вот-вот устроит одну из своих истерик и поставит папу в неловкое положение.– Тебе не нужно умолять. Какое странное выражение. Попросить о чем-нибудь вовсе не значит умолять, – сказала я.– Я ничего не имею против того, чтобы принести то, что тебе хочется, – добавила Эбби. – Честное слово, мне не трудно.– С чего бы это? – выпалила в ответ Жизель вместо благодарности. – Ты что, тренируешься, чтобы потом работать горничной?У Эбби от лица отлила кровь.– Жизель! Почему ты не можешь быть доброй и принять доброту другого?– Потому что я не желаю зависеть от чужого милосердия, – крикнула она мне. – Я хочу полагаться на собственные ноги.– О Господи! – миссис Пенни прижала ладони к своим пухленьким щечкам. – Я только хотела, чтобы все были довольны.– Не беспокойтесь, миссис Пенни. Если Эбби согласна выделить место в своей комнате для вещей моей сестры, то Жизель будет счастлива, – сказала я, глядя на моего близнеца.Раздраженная Жизель набросилась на отца, как только все наши вещи внесли в спальный корпус, жалуясь на то, что ее заставляют носить форму. Ее стенания усилились после того, как она ее увидела, – юбка и блузка тусклого серого цвета и черные туфли на широком каблуке. Правила на второй странице буклета, касающиеся внешнего вида, к тому же гласили, что использование декоративной косметики, даже губной помады, запрещено, так же как и нарочитое выставление напоказ любых украшений.– Я в этой инвалидной коляске, как в ловушке, целый день, – протестовала Жизель, – а теперь я еще должна надевать эти ужасные, неудобные вещи. Я щупала материал. Он слишком груб для моей кожи. А от этой уродливой обуви у меня разболятся ноги. Туфли слишком тяжелые.– Я поговорю с кем-нибудь об этом, – пообещал отец и вышел из комнаты. Он вернулся через четверть часа и сказал Жизель, что, учитывая обстоятельства, ей разрешено носить то, в чем она будет чувствовать себя удобно.Жизель откинулась в кресле и надулась. Несмотря на все ее усилия осложнить ситуацию и омрачить наш приезд в «Гринвуд», кто-то все время находил способ умиротворить ее и облегчить положение.Папа уже собирался попрощаться с нами.– Я знаю, что вам обеим будет здесь хорошо. Все, о чем я прошу, – сказал он, глядя вниз на Жизель, – дайте этой школе шанс, по-честному.– Я ее уже ненавижу, – выпалила она в ответ. – Комната слишком маленькая. До главного здания чересчур далеко. Что я буду делать, когда пойдет дождь?– То же, что и все остальные, Жизель. Откроешь зонтик, – парировал отец. – Ты не ваза из китайского фарфора и не растаешь.– У нас все будет хорошо, папочка, – пообещала я.– У тебя будет, – резко сказала Жизель, – а у меня нет.– С нами обеими все будет в порядке. – Я стояла на своем.– Мне пора ехать, и вам обеим есть чем заняться, – поставил точку отец. Он нагнулся, чтобы обнять и поцеловать Жизель. Та отвернулась и не поцеловала его в ответ, даже просто не чмокнула в щеку. Я заметила, как это опечалило и расстроило отца, поэтому сама обняла и поцеловала его крепче обычного.– Не беспокойся, – шепнула я, все еще обнимая его за шею. – Я за ней присмотрю, чтобы она не выкопала картошку слишком рано, – добавила я. Папа знал это старое акадийское присловье, обозначавшее, что человек быстро сдается. Он рассмеялся.– Я позвоню вам послезавтра, – пообещал папа. Он попрощался с остальными девочками и вышел вместе с родителями Эбби, проведшими большую часть времени в разговорах с миссис Пенни. Как только они ушли, Вики объявила, что мы должны идти в главное здание на общее собрание. Жизель тут же разразилась тирадой о том расстоянии, что ей придется преодолеть от спального корпуса до школы.– Им следовало предоставить мне машину, чтобы отвозить меня на занятия и привозить обратно, – заявила она.– Это на самом деле не так далеко, Жизель.– Тебе легко говорить, – ныла моя сестра. – Ты можешь пробежаться, если захочется.– Я буду рада отвезти твое кресло, – вызвалась Саманта.Жизель сверкнула на нее глазами.– Руби повезет меня, – резко сказала она.– Ладно, но, когда Руби не сможет, я буду это делать, – радостно объявила Саманта.– Почему? Тебя это забавляет? – едко поинтересовалась Жизель.– Нет, – девушка смутилась. Она быстро обвела присутствующих взглядом. – Я только хотела…– Нам лучше поторопиться, – заметила Вики, нервно поглядывая на часы. – Никто не опаздывает на общие собрания, проводимые миссис Айронвуд. За опоздание она наорет на тебя перед всей школой и выставит два штрафных балла.Мы вышли из корпуса. Эбби шла рядом со мной, позади кресла Жизель.– Почему ты решила закончить выпускной класс в «Гринвуде»? – спросила я ее.– Мои родители переехали, и им не понравилась та школа, в которую я должна была бы ходить, – торопливо пояснила она, но отвела глаза в сторону.Я впервые почувствовала, что Эбби не говорит всей правды, но подумала – каковы бы ни были истинные причины, они могли быть такими же болезненными, как и наши, поэтому не стала настаивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122