– Хорошо, мама. Я обещаю, но если тебе в ближайшее время не станет лучше…
– Я пойду к самому лучшему доктору, как и обещала. Но это другое обещание, – объявила она и подняла руку, как свидетель приносит присягу в зале суда. Я покачала головой. Она видела, что я не поверила ей. – Я сделаю, я сделаю, – повторила она и снова опустилась на подушку. – Ты лучше покорми малышку, пока она не напомнила сама тебе об этом. Она тогда ужасно раскричится.
Я прижала Ферн к себе и понесла кормить. Вернулись папа и Джимми, и я шепнула папе, что мама слабее, чем когда-либо. Расстроенный папа нахмурился так, что его темные брови сошлись.
– Я пойду поговорю с ней, – сказал он. Джимми тоже заглянул к ней, а потом вернулся. Он встал рядом и молча наблюдал, как я кормлю Ферн. Как бы Джимми не был расстроен и напуган состоянием мамы, он оставался молчаливым и непоколебимым как статуя.
– Мама такая бледная, худая и слабая, Джимми, – сказала я, – но она не хочет, чтобы я оставалась дома, пропускала школу и няньчилась с Ферн.
– Тогда я останусь дома, – сказал он сквозь зубы.
– Это рассердит ее еще сильнее, Джимми, и ты знаешь это.
– Ладно, но что же нам тогда делать?
– Давай посмотрим, может быть, папа сумеет заставить ее пойти к доктору.
Папа сообщил, что мама обещала пойти к врачу, если этот настой не окажет своего действия.
– Упрямство – это черта всей их семьи, – объяснил папа. – Одно время ее отец спал на крыше своей лачуги только для того, чтобы добраться до того дятла, который долбил на ней дранку каждое утро. Это заняло у него два дня, но он не слез, пока не добился своего.
Папины рассказы, как всегда, вызвали у нас смех, но каждый раз, когда я посматривала на маму, я потом обменивалась тревожным взглядом с Джимми. Мама казалась увядающим цветком. Всякие мелкие признаки все более и более усиливали мое беспокойство. Я понимала, что если так будет и дальше продолжаться, я ударюсь в панику.
На следующий день Филип Катлер снова удивил меня. Он ждал меня возле моего шкафчика перед самым звонком в нашу классную комнату.
– Ты позволишь мне покатать тебя сегодня? – шепнул он мне в самое ухо.
Я думала об этом всю ночь. Впервые я могла отправиться кататься с мальчиком.
– Куда мы поедем?
– Я знаю место на том холме, что возвышается над Джеймс-Ривер. Оттуда видно на мили и мили. Это прекрасно. Я никогда никого не брал туда, – добавил он, – потому что я не встретил того, кого хотел бы пригласить, чтобы он это оценил так же, как я. То есть, до сих пор.
Я глядела в его нежные синие глаза. Я хотела поехать, но в моем сердце было какое-то странное чувство, словно я предавала кого-то. Он заметил нерешительность на моем лице.
– Иногда ты просто ощущаешь какие-то вещи, – сказал он. – Я бы никогда не попросил ни одну из этих девочек, потому что они избалованы. Им неинтересно просто созерцать природу, пейзажи. Они хотят, чтобы их пригласили в шикарный ресторан, или еще куда-нибудь. Нет, это не значит, что я не хотел бы тебя пригласить туда, – поспешно добавил он, – просто я подумал, что ты можешь оценить это так же, как я.
Я кивнула. Что я делаю? Я не могла просто так уйти с ним, не спросив сначала папу, и я должна вернуться домой, чтобы помочь маме с Ферн. А что, если Джимми прав, и все это своего рода тайная проделка, придуманная сестрой Филипа и ее приятельницами?
– Я должна быть дома рано, чтобы помочь маме с ужином, – сказала я.
– Нет проблем. Это всего в нескольких минутах отсюда. Это устроит? Я встречу тебя в лобби сразу после того, как прозвенит звонок.
– Я не знаю.
– Нам лучше пойти в классы, – сказал он, беря мои учебники. – Идем, я провожу тебя.
Когда мы вдвоем шли по коридору, на нас все оборачивались. Все его друзья улыбались и говорили мне: «Привет!», а возле дверей моей классной комнаты он передал мне учебники.
– Итак? – сказал он.
– Я не знаю. Посмотрим, – сказала я. Он засмеялся и покачал головой.
– Я не прошу тебя выйти за меня замуж. Во всяком случае, пока, – добавил он. Мое сердце затрепетало, и я почувствовала, что Филип читает мои мысли. Прошлую ночь я не переставала придумывать всякие истории – мои собственные личные прекрасные сказки. Я воображала, что прекрасный Филип и я – идеальная пара, связанная зароком неумирающей любви друг к другу, и мы помолвлены. Мы бы жили в его отеле. Я бы даже привела туда маму, папу, Ферн и Джимми, потому что Филип сделал бы его менеджером или кем-то в этом роде. В конце моей фантазии Филип бы заставил Клэр Сю быть горничной.
– Я буду следить за тобой весь день, – пообещал он и направился в свой класс. Его синие глаза казались такими искренними. «Это не могло быть розыгрышем, – подумала я. – Господи, только бы это не оказалось обманом»!
Когда я повернулась, чтобы войти в свой класс, я увидела изумленные лица девочек, которые, очевидно, видели меня с Филипом. Глаза Луиз были такими круглыми, как монета в полдоллара. Я догадалась, что она ждет не дождется, чтобы засыпать меня вопросами.
– Он хочет, чтобы я отправилась покататься с ним после школы, – сказала я ей. – Как ты думаешь, это его сестра подговорила на это? – спросила я, чтобы выудить что-нибудь.
– Его сестра? Едва ли. Она бесится уже оттого, что он разговаривал с тобой.
– Тогда, может быть, я поеду, – мечтательно пробормотала я.
– Не делай этого, – предостерегла она, но я видела ее возбуждение.
Каждый раз, когда я переходила из одного класса в другой, Филип махал мне рукой и спрашивал: «Ну?» Сразу после того, как я заняла свое место в кабинете математики, он сунул свою голову в дверь и посмотрел на меня, вопросительно подняв брови. Я едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107