У меня тяжело стучало сердце, а в желудке было такое ощущение, как будто там сбивали масло. Первыми появились адвокаты Тейтов с такими каменными лицами, что по ним нельзя было ничего прочитать. В нашу сторону они даже не смотрели. Наконец, к нам вышел месье Поулк и сказал, что судья хочет поговорить с нами наедине.– Что он решил? – судорожно спросила я.– Я только пришел пригласить вас войти, мадам. Пожалуйста.Я вцепилась в руку Бо, ноги готовы были отказать мне в любой момент. Если нам предстоит уехать без нашей дочери…В своем кабинете без судейской мантии судья Барроу был больше похож на доброго старого дедушку. Он жестом пригласил нас сесть на диван напротив него, затем снял свои очки для чтения и наклонился вперед.– Нет надобности говорить, что это – самое необычное дело об опеке за весь мой опыт. Думаю, что правду мы теперь выяснили. В данный момент я не собираюсь произносить обвинения. Многое было вызвано обстоятельствами, которые находились вне вашего контроля, но существует обман, этический и моральный обман, и вам хорошо известно, насколько вы повинны в нем.– Да, – произнесла я голосом, полным раскаяния. С минуту судья Барроу внимательно смотрел на меня, потом кивнул.– Чутье подсказывает мне, что вы руководствовались в своих действиях добрыми мотивами; любовь и тот факт, что вы, рискуя своей репутацией и состоянием, рассказали в суде правду, говорит в вашу пользу. Но закон требует, чтобы я рассудил, следует ли вам иметь право опеки над ребенком и отвечать за ее благополучие и моральное воспитание, или лучше направить ее в государственное учреждение, пока не найдутся достойные приемные родители.– Ваша честь, – начала я, готовая перечислить дюжину причин.Он поднял руку.– Я уже принял решение, и что бы вы ни сказали, это его не изменит, – с твердостью произнес он. А затем улыбнулся и добавил: – Буду ждать приглашения на свадьбу.Я ахнула от радости, но судья Барроу посерьезнел опять.– Вы можете и должны опять стать собой, мадам. Слезы счастья застилали мне глаза. Мы с Бо обнялись.– Я уже отдал распоряжение вернуть вам ребенка. Ее немедленно привезут. Юридические формальности в связи с вашим предыдущим браком, оформление удостоверения личности… Все это я предоставляю вашим высокооплачиваемым адвокатам.– Спасибо, ваша честь, – сказала я сквозь слезы. Бо пожал ему руку, и мы вышли из офиса.Месье Поулк ждал нас в коридоре.– Должен признаться, у меня были сомнения в правдивости вашей истории. Я рад за вас. Удачи.Мы вышли на улицу, чтобы подождать машину, которая привезет Перл. Вокруг еще были люди, присутствовавшие в зале суда, они обсуждали потрясшие всех новости. Я заметила миссис Тибоди, одну из старых подруг бабушки Кэтрин. Теперь она с трудом ходила, но проковыляла к нам и взяла меня за руку.– Я знала, что это ты, – сообщила она. – Я сказала себе, что, может, внучка Кэтрин Лэндри и была близнецом, но она прожила большую часть жизни с Кэтрин и в ней – ее дух. Я посмотрела на твое лицо в зале суда и увидела, как твоя бабушка глядит на меня, и поняла, что все обойдется.– Спасибо, миссис Тибоди.– Благослови тебя Господь, дитя, и не забывай нас.– Ни за что. Мы вернемся, – пообещала я.Она обняла меня, и пока я смотрела, как она уходит, нахлынули воспоминания о том, как бабушка ходила в церковь со своими друзьями.Солнце вынырнуло из-за облаков, похожих на грибы, и обласкаю нас своими теплыми лучами. Подъехала машина с Перл. Сидевшая на переднем сиденье няня открыла дверцу и помогла ей выбраться. Как только Перл увидела меня, глазки ее загорелись.– Мамочка! – закричала она.Это было самое лучшее слово на свете. Ничто еще не наполняло мне душу такой радостью. Я протянула руки навстречу, а потом крепко прижала ее к себе и осыпала личико поцелуями. Бо обнял нас обеих. Люди кругом с улыбкой наблюдали за нами.Когда мы отъезжали от здания суда, я увидела, как удаляется лимузин Тейтов. Окна были темными, но в какой-то момент четко проступил силуэт мадам Тейт. Она, казалось, превратилась в камень.Мне было жаль ее, хотя она и причинила мне много зла, но сегодня она потеряла все, гораздо больше, чем возможность отомстить. Ее выдумка раскололась, как тонкий фарфор. Впереди ее ждали мрачные и беспокойные времена. Я молилась, чтобы они с Октавиусом воссоединились и обрели мир теперь, когда освободились от лжи.– Поехали домой, – сказал Бо.Никогда эти слова не значили для меня так много, как сейчас.– Я хочу остановиться в одном месте, Бо, – попросила я. Ему не было надобности спрашивать где.Некоторое время спустя я стояла у могилы бабушки Кэтрин.«Настоящая знахарка обладает истинно святым духом, – подумала я. – Она остается оберегать любимых, которых покинула». Дух бабушки Кэтрин все еще был здесь. Я чувствовала это, чувствовала, как он витает вокруг. Бриз стал ее шепотом, лаской, поцелуем.Я улыбнулась и посмотрела на голубое небо, усеянное облаками. «Миссис Тибоди права, – подумала я. – Бабушка была со мной сегодня». Я поцеловала пальцы и дотронулась до могильного камня, а затем вернулась в машину к Бо и моей дорогой Перл.Когда мы отъезжали, я смотрела в окно и увидела, как болотный ястреб вспорхнул на ветку кипариса. Он наблюдал за нами, потом взмыл ввысь, качнув ветку, покружил, развернулся и направился в глубь болот.– Прощай, Поль, – прошептала я. – Я вернусь.Я вернусь. ЭПИЛОГ Моим мечтам о блестящей свадьбе все же не суждено было осуществиться. Огласка и шум по поводу слушания дела об опеке продолжали преследовать нас, когда мы вернулись в Новый Орлеан. Бо подумал, что нам лучше обойтись скромной церемонией вдали от этой шумихи, и, поскольку его родители и так не очень хорошо были настроены по этому поводу, я не могла с ним не согласиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102