– Они хотят, чтобы родители Холли и мы приехали к трем часам в полицейский участок для пресс-конференции, – сказал он. – Там будут телевизионщики. Нам нужно будет обратиться с призывом…
– Значит, они думают, что их похитили?
– Необязательно. Это просто призыв к людям, чтобы они были внимательными в отношении пропавших девочек.
Жаннин заехала на большую, посыпанную гравием стоянку возле лагеря и выключила мотор.
– Ты не считаешь странным то, что родители Холли сейчас не здесь и не ищут их вместе с нами? – спросила она.
– Им нужно заботиться о других детях, – предположил Джо, открывая дверцу со своей стороны. – К тому же все по-разному справляются с горем.
Она почувствовала вину за то, что подумала о Ребекке и Стиве плохо. Она уже звонила Ребекке сегодня рано утром, чтобы спросить, не хочет ли она и Стив поехать в лагерь с ними, и у нее осталось чувство, как будто она разбудила ее. Ребекка какое-то время молчала, будто эта мысль – съездить в лагерь – никогда не приходила ей в голову.
– Нет, – сказала она. – Мы позволим полиции делать свою работу, а сами останемся дома, у телефона. Впрочем, я ценю вашу попытку. Пожалуйста, позвоните нам сразу, как только узнаете что-нибудь.
Выйдя из машины, Жаннин сразу услышала неистовый шум, издаваемый несколькими сотнями счастливых девочек-скаутов. Стоянка находилась недалеко от озера, и было слышно, как девочки смеются и визжат, играя в воде. Софи нет среди них, подумала Жаннин. Она не смогла бы плавать в озере из-за катетера. Если бы Жаннин была рядом с ней, чтобы почистить трубку, которая торчала из ее живота, завернуть ее в марлю и опять привязать ее ленточкой к телу, она, может быть, и позволила бы Софи искупаться, но она велела Софи не мочить трубку все выходные. Это и соблюдение диеты было тем, что должна была выполнять Софи согласно их договоренности.
Слушая радостный шум, издаваемый девочками в озере, Жаннин стало интересно, способна ли была Софи издавать такие же звуки радости. Могла ли она вот так визжать, с такой несдержанностью, беспечностью? Жаннин никогда не слышала, чтобы Софи так делала, и эта мысль тяготила ее. Ей хотелось знать.
Они ненадолго встретились с директором лагеря и вожатыми, ответственными за домик, в котором жила Софи, с теми же людьми, с которыми они вместе с шерифом говорили прошлым вечером. Они были терпеливы и сочувствовали Джо и Жаннин, а также проявили неподдельное беспокойство о судьбе пропавших скаутов, но они не смогли вспомнить что-нибудь новое, что помогло бы в поисках.
– Софи – просто маленькая куколка, – сказала одна из вожатых, а вторая кивнула в знак согласия.
– Она гораздо мудрее остальных деток, даже несмотря на то, что настолько хрупкая и маленькая, – добавила вторая вожатая. – Она знает, когда время играть, а когда время работать, и то и другое она умеет делать с одинаковым рвением.
Жаннин понравилось, что вожатые говорят о Софи в настоящем времени, но сами слова вызывали у нее слезы. Она облокотилась о стену директорского офиса, пахнущего кедром, и Джо обнял ее. Нежность его прикосновения показалась незнакомой спустя три долгих года, но она чувствовала искренность в его жесте и позволила себе принять его утешение.
– Последние три года ее жизни были наполнены только работой, – сказала она. – Я боялась, что она больше не будет знать, как играть.
– О, она знает, – заверила ее первая вожатая.
– Она визжала вообще? – спросила Жаннин.
Они посмотрели на нее в замешательстве.
– Я имею в виду так, как это делают девочки в озере, – объяснила Жаннин. – Понимаете, визжат, и кричат, и хихикают.
– Не знаю, как насчет визжания, – сказала вторая вожатая, – но она определенно хорошо провела время.
– Она удивительно вела себя, зная, что ей нельзя заходить в воду, – сказала директор. – Она сидела на дамбе и играла там с другими девочками. Она никогда не жаловалась.
– Она не из тех, кто жалуется, – сказал Джо.
– Когда я услышала, что она проходит диализ, то ожидала увидеть у нее одну из тех, ну, вы знаете, больших вен на руке… – проговорила первая вожатая.
– Фистулу, – подсказала Жаннин.
– Правильно. У моей тети такая. Но Софи рассказала мне, как ее по ночам прикрепляют к аппарату с помощью трубки у нее в животе. Она знала все термины и все такое.
Жаннин кивнула.
– Мы информировали ее о каждом этапе лечения.
– Вы знаете, миссис Донохью, – вторая вожатая посмотрела Жаннин прямо в глаза. – Я не знаю, где сейчас Софи, но я знаю, что она в безопасности. Я очень хорошо это чувствую.
У Жаннин возникло ощущение, что пристальный взгляд молодой вожатой загипнотизировал ее.
– Она что-то вроде медиума, – кивнула со смехом первая вожатая в сторону своей коллеги. – Раскладывает карты Таро и тому подобное. Раньше я думала, что она слишком уж этим увлечена, но насчет Софи, я думаю, она права. Они просто на пути домой или что-то вроде этого.
– Спасибо, – сказала Жаннин. – Надеюсь, вы правы.
Выйдя из офиса директора, Жаннин настояла на том, чтобы обойти лагерь, прежде чем возвращаться к машине. Место было таким оживленным из-за веселых девочек, что трудно было представить, что последствия пребывания здесь могут оказаться ужасными. Несмотря на то что она знала, что ведет себя нелепо, она поймала себя на мысли, что всматривается в лицо каждой девочки, мимо которой они проходили, как будто за чертами какого-то ребенка она может найти Софи.
Пребывание там, где Софи совсем недавно играла и смеялась, было и жутким, и в то же время замечательным, – у Жаннин было какое-то, можно сказать, внутреннее ощущение присутствия дочери.
– Ты чувствуешь ее здесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108