Рио-Бич был его маленьким секретом.
– Прекрасный день для этого, – сказал он, оборачиваясь к Оливии. Она закусила нижнюю губу. – Вы готовы?
– Как всегда.
Она сняла халат и положила его на одеяло. У нее был черно-фиолетовый купальный костюм, вырезы на бедрах выглядели несколько старомодно, но грудь была сильно открыта и он вспомнил ту эротическую сцену с ней и Полом, которая привиделась ему вчера вечером.
– Чему вы улыбаетесь? – спросила она. Он засмеялся, снимая футболку.
– Просто рад, что я здесь, – сказал он. – Давно уже сюда не выбирался.
На шее у нее висела длинная золотая цепочка, которая мягко стекала в вырез на ее груди. Матовая белизна кожи придавала ей ужасно хрупкий вид, но он никогда бы не подумал, что она беременна. Слегка округлившийся живот не выдавал ее.
– Ну как, вы звонили врачу по поводу виндсерфинга? – спросил он.
Она не была уверена, что виндсерфинг безопасен для беременных. Она сморщила нос.
– Да. Выяснилось, что она тоже занимается виндсерфингом. Она не сомневается, что я получу удовольствие и видит риск только в массе впечатлений.
Алек рассмеялся.
– Ваш доктор раскусил вас.
Он продемонстрировал ей кое-какие приемы управления доской, которые ей следовало изучить прежде всего: как стартовать с берега, как справиться с волной. Двенадцатифутовая доска под ногами казалась ему медлительной и громоздкой. Он привык к маленькой, на которой выходил в океан.
Ее охватила дрожь, когда она вошла в воду. Алек крепко держал доску, пока она с сосредоточенным выражением лица забиралась на нее.
– Поставьте ноги по обе стороны мачты, – сказал он.
– Это мачта?
– Да. – Он держал ее за руку, пока она не выпрямилась на доске. – Теперь держитесь за веревку. Вам нужно тянуть вверх, чтобы поднять парус из воды. Согните колени. Вот так, держите спину прямо, упирайтесь ногами и подтягивайте парус.
Она потянула за веревку, перехватывая ее руками, и парус начал подниматься над поверхностью воды, наполняясь ветром, но доска вдруг вывернулась из-под ног. Вскрикнув, она шлепнулась спиной в воду. Он обошел доску, чтобы помочь Оливии, но та, смеясь, вынырнула на поверхность.
– Я должен был предупредить вас, – сказал он. – Когда нижняя часть паруса выходит из…
– Нижняя часть? – спросила она, отжимая волосы.
– Вот эта часть, – сказал он и снова забрался на доску, чтобы показать ей, как это делается.
Большую часть времени она провела в воде, а не на доске, но ее это только веселило. Пару раз она хохотала до слез. Это была та сторона жизни, с которой она не была знакома и с которой едва ли надеялась познакомиться.
Когда она, наверное, уже в сотый раз забиралась на доску, лямка ее костюма соскочила, и он увидел белую полосу, резко выделявшуюся на ее коже.
– Вы обгорели, – сказал он. – Нам лучше вылезти на берег.
Оливия села на одеяло, стуча зубами. Алек обернул ее полотенцем и начал через него быстро растирать ей спину, но тут же прекратил, осознав интимность этого действия. Золотая цепочка прилипла к розовой выпуклости ее груди.
Он достал с заднего сиденья «бронко» зонтик в зеленую и белую полоску, поставил его у того края одеяла, где сидела Оливия, и лег рядом с ней, наслаждаясь теплом солнечных лучей на своей коже.
– Так все-таки как получилось, что вы не научились плавать? – спросил он. Он сам провел большую часть детства, катаясь на каноэ и водных лыжах по Потомаку.
– Я никогда не жила рядом с водой. – Ее слова отразились от зонтика.
– Где вы росли?
– В центральной части Нью-Джерси. Вы слышали когда-нибудь о Пайн-Барренс?
– Это не там, где приняты кровосмесительные браки и в результате появляется э-э-э… – Он не знал как точнее выразиться, – …не слишком блестящее потомство?
Она неодобрительно фыркнула.
– Вы думаете именно о том самом месте, но на вашу точку зрения явно повлияла пресса. Кровосмешение скорее исключение, чем правило.
– Так вы выросли именно там?
– Да, и я знаю, о чем вы думаете. Однако, то, что я не могу освоить виндсерфинг не означает, что я «не слишком блестящее потомство».
Вглядываясь в ясное небо, поразительно голубое, какого он не видел нигде, кроме Аутер-Бенкс, он улыбнулся своим мыслям.
– Вчера вечером Пол был у меня дома на собрании комитета спасения маяка.
Она резко села. Золотая цепочка на мгновение свободно качнулась в воздухе и вновь прилипла к ее груди.
– Вы ведь ничего ему не сказали, правда?
– Нет. – Он посмотрел в ее взволнованное лицо. – Я же обещал вам, что не скажу. Однако, он сказал кое-что, что, возможно, вас заинтересует.
– Что именно? Повторите мне все, что он сказал. Каждое слово, ладно?
Алек улыбнулся.
– Он прекрасный парень, Оливия, но он не Бог. Извините, но я не стал записывать за ним. Я не думал, что мне придется отчитываться по этому поводу.
Она некоторое время помолчала.
– Вы сердитесь на меня?
– Нет. – Он прикрыл глаза, чтобы лучше видеть Оливию. У нее обгорела переносица. – Я что, выгляжу ненормальным?
Может быть, действительно он так выглядит? А может быть, он такой на самом деле?
– Он сказал, что все плохое между вами – его вина, и он думает, что, возможно, сделал ошибку, уйдя от вас.
Оливия прижала к губам кулак.
– Он так сказал?
– Да. Он показался мне подавленным. Чувствуется, что ему как-то… тяжело.
Она перевела взгляд на залив.
– Мне трудно поверить: он сказал, что возможно сделал ошибку? Он сказал именно так?
Алек вздохнул.
– По-моему, да. В следующий раз я запишу его на магнитофон, обещаю.
Она снова легла.
– А я как раз собралась отступиться. Алек рассказал ей о жеребенке.
– Когда Пол помогал мне, ему было явно не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139