Футбол стал чем-то вроде врожденного увечья, с которым приходилось мириться. Ведь если бы я был прикован к инвалидной коляске, родным не пришло бы в голову организовывать какие-то дела на верхнем этаже без лифта – так к чему строить планы зимой на вторую половину субботы?
Я ничем не отличаюсь от других в том смысле, что и обо мне время от времени вспоминают знакомые, не имеющие привычки заглядывать в программу встреч первого дивизиона. И посему получаю приглашения на свадьбы, которые приходится хотя и с сожалением, но неизменно отклонять. Однако я всегда придумываю социально приемлемые извинения (что-нибудь вроде семейных проблем или неприятностей на работе), поскольку никто не поймет, если я объявлю, что никак не могу пропустить игру с «Шеффилд Юнайтед». Прибавьте к этому непредвиденные кубковые переигровки, корректировку расписания матчей на неделе, внезапные переносы игр по требованию телевизионщиков с субботы на воскресенье – так что приходится не только отказываться от приглашений, которые накладываются на реальное расписание, но и учитывать всевозможные изменения (или предупреждать заранее, что у меня могут возникнуть дела в последний момент, что не всегда проходит гладко).
И с каждым годом это дается мне все труднее и труднее – люди неизбежно обижаются. Матч с «Чарльтоном» перенесли на то время, когда была назначена вечеринка по поводу дня рождения моей близкой подруги, и я знал, что туда приглашены всего пять человек. Почувствовав, что возник конфликт интересов, я, как обычно, запаниковал – достаточно было только представить, что домашняя игра состоится без меня. С тяжелым сердцем я позвонил имениннице и объяснил ситуацию. Я ждал, что она рассмеется и отпустит мне грехи, но не произошло ни того, ни другого: по ее разочарованному, устало-нетерпеливому голосу я понял, что сейчас услышу ужасные вещи: «Поступай, как считаешь нужным» или «Поступай, как знаешь». И ответил, что постараюсь что-нибудь придумать, но мы оба понимали, что ничего придумывать я не буду, и отныне в ее глазах я стал мелким, никчемным червем. Но был доволен, что не пропустил игру, потому что Пол Дэвис эффектно прошел все поле и в прыжке забил лучший гол, который я когда-либо видел на «Хайбери».
Такие ситуации чреваты двумя проблемами. Во-первых, я начал подозревать, что мои отношения сложились не с командой, а с «Хайбери»: случись игра на любом другом стадионе – на «Вэлли», «Селхерст-парк» или «Аптон-парк» (не бог весть какое расстояние для фаната) – и я бы не поехал. Так в чем же дело? Почему я такой упертый, когда «Арсенал» играет в одном районе Лондона, и совершенно не переживаю, если он играет в другом? Фантазии, как сказал бы психиатр? Но что я там напридумывал? Что такого случится, если я однажды не появлюсь на стадионе и пропущу игру, возможно, важную для исхода чемпионата, но не доставляющую никакого удовольствия? Вот вам ответ: я боюсь, что во время следующей – после пропущенной – я уже ничего не пойму, даже негодующих выкриков зрителей в адрес кого-нибудь из игроков, и то место в мире, которое я знаю лучше всего и которому целиком и безоговорочно принадлежу, как собственному дому, станет чужим. В.1991 году я не пошел на встречу с «Ковентри», а в 1989-м – с «Чарльтоном», потому что оба раза ездил за границу. Мне было не по себе, но расстояние в несколько сотен миль утихомирило панику, и я ее перенес. Будучи в Лондоне, я пропустил игру всего лишь однажды – в сентябре 1978 года во время матча с «Куинз Парк Рейнджерз» (мы тогда выиграли 5:1, а я стоял в очереди в «Викторию» на «Скайтрейн» Фредди Лейкера. До сих пор помню и счет, и соперника – это что-нибудь да значит) – и, надо сказать, чувствовал я себя до жути не в своей тарелке.
Но это когда-нибудь повторится – я точно знаю. Из-за болезни (хотя я ходил на стадион с простудой, с распухшей лодыжкой – со всем, что не требовало частой беготни в туалет), в день первого школьного футбольного матча сына либо школьной театральной постановки сына или дочери (я непременно пойду на первую школьную театральную постановку… если не свихнусь настолько, что пропущу спектакль, и в 2005 году моему ребенку придется объяснять пораженному психиатру из Хэмпстеда, что для отца «Арсенал» был важнее собственных детей), а то еще утрата близкого, работа…
И тут мы подходим ко второй проблеме, вытекающей из переносов в расписании, – к работе. Мой брат устроился на службу, которая требует отдачи не только с девяти до пяти, и хотя я не помню случая, чтобы он пропустил из-за работы игру, это только дело времени. Настанет день, и неожиданно назначат совещание, которое не закончится до половины девятого или девяти, и он будет сидеть, уткнувшись глазами в бумаги, а в трех-четырех милях от него Мерс тем временем будет расправляться с защитой соперника. Брату не понравится, но что делать – придется пожать плечами и смириться.
Мне такая работа по означенным выше причинам совершенно не подходит. Но если бы пришлось устраиваться, я очень надеюсь, что у меня достало бы сил тоже пожать плечами. Надеюсь, что не поддамся панике, не стану хныкать и надувать губы, и люди не узнают, что мне еще только предстоит познакомиться с требованиями взрослой жизни. В этом смысле писателям повезло больше, чем другим, но я подозреваю, что в один прекрасный день мне придется заниматься каким-нибудь делом в катастрофически неудобное время – скажем, в субботу – и только в субботу – согласится дать интервью очень нужный мне человек или невероятно подожмут сроки, так что понадобится в среду вечером сидеть перед компьютером. Истинные писатели ездят в творческие турне, заходят в гости к Уогану1 и попадаются во всякие другие ловушки, так что не исключено, что придется бороться и с этим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76