Я извлек своего Диогена Лаэртского в лоэбовском издании, раскрыл и принялся читать самое начало — там, где рассказывается о возникновении философии, когда обратил внимание на то, что мужчина, стоявший в очереди, чтобы открыть счет, и сжимающий в руках огромный букет, завернутый в целлофан, вдруг начал срывать с него упаковку. Я было даже подумал, что сейчас он бросится к Юппу или ко мне и начнет, источая неуместную лесть, рассказывать, как он нами восхищен... Но тут последние обрывки целлофана упали на пол. Кажется, Элиот сказал: «Не взрыв — но всхлип»? На нас смотрели не нежные левкои — но ржавый «ствол». В руках этот тип сжимал обрез. Нагло уставившийся вам в глаза двумя черными, грубо спиленными стволами. Стоящий следом за любителем цветочков парень заорал:
— А ну, с дороги, тупицы! И всем заткнуться. Мы тут грабим!
Это было слишком. Для меня. Что до Юппа — казалось, непредвиденный конфликт интересов его даже забавлял. Он облокотился о стойку и смотрел, что же будет дальше.
Горлодер выхватил нож весьма внушительных размеров, хотя это мало что меняло, а вот обрез меня беспокоил. Выглядела эта штука древней, мерзкой и ржавой, а щетинистый тип, сжимавший обрез в руках, принадлежал к числу тех субчиков, которые жмут на курок не только тогда, когда сие не обещает принести никакой выгоды, но и в тех случаях, когда стрельба крайне невыгодна — учитывая последствия. Лицо у него было какое-то впалое: словно начиная с шести лет пацана — в качестве подарка на день рождения — приводили в гольф-клуб и каждый из завсегдатаев вмазывал ему по морде мячом, норовя попасть в рот. Если этот урод жаждал самоутверждения, дело наше было дрянь.
— Вы хоть знаете, кто мы? — поинтересовался Юбер.
— Два кретина, которые сейчас схлопочут свинец промеж глаз, ясный хрен!
— Жаль, что вы так настроены, — пожал плечами Юпп. — Но боюсь, право первой ночи у нас. Мы, понимаете ли, уже зарезервировали это ограбление. Еще на прошлой неделе.
Парень с ножом — щеки гладко выбриты, ниже кустится рыжая бороденка, право, не знаю, кто согласился бы носить такую по доброй воле — здорово смахивал на идиота. Негоже судить ближнего и выступать этаким Зоилом, к чужим вкусам и чуждым культурам надо относиться с почтением (а взвешивай кто нашу красу на весах, я бы заведомо много не потянул), но этот тип с ножиком — выглядел он козел козлом.
Разводка мизансцены
Юбер с пистолетом, я с томиком лоэбовской библиотеки в шуйце и овчаркой (на поводке) одесную меня по одну сторону сцены, напротив нас — этот козел без привязи, размахивающий ножом, и щелкунчик с бластером. Мы имели некоторое преимущество: наши антагонисты никак не могли врубиться, в чем дело: то ли у Юппа давно и прочно сорвало башню, то ли он крутой малый и сейчас сам сорвется с цепи.
— Болтать все горазды... — пробормотал козел, словно не подозревая, что наши ограбления уже не первый день и были основным предметом досужей болтовни для всех и вся в Монпелье. Очевидно, умение вести такого рода дискуссии не было сильной стороной нашего оппонента.
— Про это во всех газетах писали. — Юбер перешел в наступление.
— Я не видел.
— Вы что, газет не читаете?
— Ну читаю...
— А если читаете, должны знать!
— Я ничего такого не видел. В общем, деньги берем мы — и лады, — истерично взвизгнул бедняга. Звучало это не очень-то убедительно.
— Может, мне их поделить на две части? — подал голос один из кассиров. Никто, однако, не сдвинулся с места. Была одна из тех ситуаций, когда никто не рвется быть первым — слишком очевидно, что, играя ва-банк, тут можно ненароком сыграть и в ящик.
— Что-то вид у вас какой-то нездоровый, ребятки, — лениво заметил Юпп, все так же опираясь о стойку. — С вами все в порядке? Может, вам лучше поискать какую работку на свежем воздухе? Непыльную, для здоровья полезную, а?
— С нами — полный ажур! — совсем тоненько заблеял этот тип, не оставляя никаких сомнений, что он за штучка. — А ну, проваливайте!
Тут уже даже я напрягся. Это, знаете ли, слишком. Мне как-то не улыбалось повиснуть ошметками на стене, получив в упор заряд крупной дроби в брюхо. Думаю, подобная перспектива никого бы не порадовала. А этот гвардеец с обрезом и его козлиный подпевала — они как-то не напоминали мне хладнокровных профессионалов. Здесь вообще не пахло профессионализмом. Можете считать меня снобом, но мне невдомек, почему я должен лишаться чего бы то ни было, не говоря уж о жизни, по вине каких-то двух слишком о себе возомнивших сосунков-любителей. Я — налетчик-ветеран, неужели же я должен терпеть это безобразие?!
— Хорошо, пусть все будет по-честному, — пожал плечами Юпп, открывая барабан револьвера и один за одним вынимая из него патроны. — Если вам удастся доказать, что вы и впрямь заслужили эти деньги — что вам досталось в этой жизни больше, чем мне, — хорошо, забирайте все и проваливайте. Мы сейчас устроим этакую ордалию. Божий суд. Там побеждает только тот, кто достоин.
Высыпав на пол горсть патронов, он оставил в ладони один, который поднял высоко вверх, чтобы присутствующие хорошенько его рассмотрели, потом загнал патрон в барабан — и резко тот крутанул.
Затем вставил револьвер в рот и нажал на курок. Раздался негромкий щелчок. Щелчок, который, услышав однажды, не забудешь всю жизнь. Выстрела, однако, не последовало. Юпп слегка дернул головой, как человек, глотнувший слишком грубого виски.
— Хм... Забавно. Я бы, может, еще повторил это дело, — пробормотал он, передавая револьвер парню с козлиной бороденкой. — Ну а теперь попробуй ты, задротыш.
Становилось все интереснее смотреть, как наши бедолаги выпутаются из ситуации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126