В чем разница между гладильной доской и эссекской девушкой? Эссекской девушке легче раздвинуть ноги. Как эссекская девушка выключает свет после секса? Она захлопывает дверь «форда-кортина». В чем разница между эссекской девушкой и «Титаником»? Точно известно, скольких мужчин погубил «Титаник». Что эссекская девушка убирает за уши, чтобы стать привлекательнее? Собственные лодыжки. Джули – эссекская девушка, но она никогда не занималась сексом с кем попало. Или Джули – не эссекская девушка? Она здесь уже пятнадцать лет. Достаточно ли?
Через Эссекс проходит железнодорожная ветка, официально именуемая Дорогой Бедствий, а местный акцент – «эстуарный английский» – никому не кажется хоть капельку красивым, певучим, романтичным или ярким, и жители всей страны его пародируют, желая намекнуть на чью-либо тупость. Джули говорит именно так, хотя мать всегда ставила ей это на вид. Возможно, Джули говорит так потому, что мать ставила ей это на вид. Когда у тебя лишь одна возможность для самоидентификации, ты за нее хватаешься, так ведь? Какой бы она ни была.
Прежде чем Джули напишет на доске сегодняшнее «специальное предложение», придется стереть вчерашнее. «Задроченная пицца, жеваные хлебцы, волшебные грибы, ебучая пизда». Ночные повара и официанты утверждают: надписи коверкают малолетки, что катаются ночью на скейтбордах по торговому городку. Но откуда у них белый мел? Джули механически стирает «волшебные грибы» и заменяет их на «грибы с чесноком».
Лиэнна теперь приходит в «Край» всякий раз, как новый менеджер «Блокбастера» отпускает ее на перерыв. Утренний у нее обычно в одиннадцать. Сегодня она нарисовалась в пять минут двенадцатого. Джули сервирует столики перед обеденной сутолокой, хотя электрик чинит кассы так медленно, что к обеду ресторан придется закрыть.
– Всё пучком? – спрашивает Лиэнна у Джули.
Джули зевает.
– М-мм.
– Не дают поспать, а? – бодро чирикает Лиэнна.
Джули однажды допустила промах: призналась Лиэнне, что ненавидит рано вставать. Лиэнна прочитала ей слегка покровительственную лекцию: мол, ночные посиделки вредны для кожи и ногтей, и подчеркнула, что Джули не обязана засиживаться допоздна лишь потому, что так делает Люк. Джули не уверена, но вроде Лиэнна сказала что-то типа: «Если бы Люк бросился со скалы, ты бы прыгнула следом, а, Джули?» Впрочем, Лиэнна уже не тот ходячий кошмар, каким была в школе. Она напрочь забыла, как издевалась над Джули, и, судя по всему, считает, что они всегда были подружками. Сейчас на ней «блокбастерская» униформа, и Лиэнна распускает белокурые волосы и вновь плетет из них точно такую же якобы «французскую» косичку.
– Так почему ты до сих пор работаешь в будни? – спрашивает она.
Джули – лучшая официантка в «Крае», и ее любимое время – выходные: пахнущие потом пятницы и благоухающие духами субботы, парочки, которые пьют галлонами кьянти, едят один десерт на двоих, жмут друг другу коленки под столом и щедро дают на чай. Но с тех пор как пару недель назад другая официантка заболела, Джули отрабатывает ее смены. Почти весь остальной персонал – или студенты, или работают по совместительству, так что, кроме Джули, сменить заболевшую некому. Как ни странно, будние смены расслабляют. Повар Дэвид и начальница смены Хизэр – коллеги не приставучие, а туман усталости – не такая плохая штука, если привыкнуть.
– Керри еще не вернулась, – отвечает Джули.
– Я слыхала, она забеременела от какого-то байкера, который тусуется в «Восходящем солнце».
– Я тоже много чего слыхала. Может, ей просто не хочется возвращаться.
Джули переставляет коробку со столовыми приборами и моющими средствами на следующий столик. Пластиковая скатерть вроде чистая, но Джули все равно снимает вазочку с цветами и ставит ее на стул. Потом брызгает на скатерть чистящей жидкостью и протирает тряпкой. Выкладывает две салфетки с логотипом «Края», два ножа, две вилки и ставит вазу на место.
– Угадай, что случилось? – спрашивает Лиэнна, идя вслед за Джули к следующему столику.
Джули убирает цветы и протирает скатерть.
– Что?
– Моя кузина выиграла в лотерею.
– Да ну.
Джули так и не избавилась от школьной привычки не верить ничему экстраординарному – мало ли, вдруг это шутка? Когда Лиэнна сказала ей, что в прошлом году убили Джил Дандо, Джули тоже не поверила. Она выкладывает приборы и переходит к следующему столику.
– Серьезно, – говорит Лиэнна. – Честно! – Она широко распахивает голубые глаза, как обычно, когда говорит правду и обижается, что ее подозревают в подвохе.
Джули поднимает глаза и откидывает с лица волосы.
– Сколько?
– Два миллиона. Разделила главный приз с тремя, что ли, другими людьми.
– Два миллиона – все равно куча денег, – говорит Джули.
– Знаю. Угадай, что еще?
– Что еще?
– Она покупает дом № 14.
– Дом № 14 на нашей улице?
Лиэнна сладко улыбается.
– Да.
– Почему? В смысле, кто захочет жить на нашей улице?
– Просто Шантель всегда обещала своей маме, что, если победит в лотерее, купит ей симпатичный домик, а наша улица симпатичная. Понимаешь, Шантель – это моя кузина, – они с мамой жили в чертовой лачуге рядом с Бэзилдоном, да еще этот безнадежный тип с ними жил; ну, знаешь, в таком местечке, называется Плотлендз, его вечно все проклинают и все такое? – Лиэнна брезгливо морщится, распускает волосы и вновь начинает с ними возиться, держа заколку в зубах. – В общем, ее мама и моя мама однажды напрочь разругались из-за этого типа, такие дела. Но теперь мама Шантель – моя тетя Никки – послала его куда подальше, Шантель выиграла в лотерее, и они переезжают в дом № 14, типа, в следующий вторник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97