Айван уже слышал истории о коварных городских ворах и потому был начеку. Свободных мест в салоне не было, поэтому он уселся на свою коробку в проходе сразу за кабиной водителя. Пассажиры в салоне спорили по поводу ссоры между водителем и толпой на остановке.
—Да этот водитель, он просто сумасшедший! — открыто высказалась женщина. — Как он с людьми-то обращается?
—Прав водитель, — утверждал другой мужчина. — Все должны иметь манеры. Будь я наего месте, я бы всех на улице оставил.
—Ты хоть понимаешь, что говоришь? Из-за таких, как ты, черных людей и не любят.
—Все что я хочу сказать, — педантично сообщил мужчина, — это то, что все должны иметь манеры. Когда я был в Лондоне, люди там всегда выстраивались в очередь на остановке, потому что у англичанина есть манеры.
—Посмотрите на него только, а? — усмехнулась женщина. — Любитель хороших манер нашелся. Нравится тебе англичанин, да? А у самого на уме небось одна злоба и коварство. О манерах тут говорит, а у самого рот до ушей и клыки, как у хряка.
Эта реплика была встречена взрывом смеха, подтвердившего жестокую точность описания. Любитель англичан и хороших манер сделал гримасу в неудавшейся попытке как-то прикрыть губами далеко выступающие верхние зубы и замолчал. Больше всего его обидел громкий смех водителя, действия которого он только что защищал. Последний вскоре выбрался из кабины и величаво прошествовал в сторону магазинчика, пропуская мимо ушей язвительные реплики на свой счет о той противоестественной сексуальной практике, в результате которой он якобы появился на свет.
Взимание платы с пассажиров оказалось делом долгим и оживленным, поскольку учитывалась не только дальность их следования, но и размер, и количество багажа, его содержимое — овощи это или животные, — а кроме того, понравился ли помощнику водителя «стиль» того или иного пассажира.
—Выходит, ты берешь с меня вдвойне — как за молодую девушку, так и за меня? — сказала толстая женщина, которой не понравился Айван.
—У кого батти жирная, тот платит вдвойне. Тебе ведь на одно сиденье не уместиться, — заявил помощник, ухмыльнувшись.
—Иди и полюбуйся на свою мамину батти жирную, — сплюнула женщина, грозно упершись руками в бока. — Ты, дрянь этакая, на чью батти рот раззявил?
И перекатывая массивными ягодицами, оказавшимися в центре общественного внимания, она прошествовала в салон. Две следующие женщины поднялись в автобус без эксцессов, но у третьей отыскался повод для обиды.
—Как это может быть — два доллара до Мэй Пэн, а до Кингстона всего три? Ворюги чертовы!
Новые страсти закипели вокруг небрежного обращения с багажом со стороны Уже-Пьяного.
—Сэр! Там лежит ямс, ты ведь его помнешь! Что же это такое, сэр, у вас с головой, что ли, не все в порядке?
—Я очень вас прошу не подавить мои манго, сэр! — сказала женщина.
Помощник водителя осклабился и сладким певучим голосом проговорил:
—Ничего, ничего, не яйца везешь, любовь моя, — и швырнул коробку с полнейшим пренебрежением к ее содержимому.
—Грубая черная скотина! — отозвалась женщина, поднимаясь в автобус.
К великой радости Айвана посадка в автобус была наконец закончена. Чудом казалось то, что все до единого пассажиры, коробки, корзины, связки, куры и поросята оказались в автобусе, зловеще осевшем на рессорах. Несмотря на открытую дверь и ветерок с моря, в доверху заставленном пространстве салона было душно. Водитель все еще не вернулся, помощник тоже исчез, вероятно, отправился его искать. Пассажиры постепенно начали терять чувство юмора и терпение. Их жалобы становились все громче и все раздраженнее: «Куда же этот Кули Ман запропастился?» Беспокойство нарастало: «Боюсь, как бы я сегодня не вышел из себя!» Чья-то рука возникла из-за спины Айвана и, протянувшись к рулю, нажала на сигнал, прогудевший с нервической настойчивостью.
Водитель появился из дверей магазинчика, вытирая рот и щурясь от солнца. Он неторопливо прошествовал к двери, прочистил горло, сплюнул, вытер подбородок, воткнул сигарету в угол рта и только после этого залез в кабину. С намеренной медлительностью он натянул перчатки, тщательно протер и надел очки, поправил зеркало заднего вида, наконец обернулся и стал разглядывать пассажиров, что продолжалось довольно долго. Потом снова сплюнул через окно и закрыл дверь.
—Мне показалось, будто вы все куда-то спешите, да? — Он громко рассмеялся и, добавив:
—Нечего на меня пялиться! — с особым шиком завел мотор.
—Водила, черт тебя побери! — донеслось с задних рядов.
Несмотря на очевидные оплошности водителя, а их было немало, в том числе вопиющих, держался он великолепно, и к тому же стиль всегда есть стиль. Сейчас он восседал на краю сиденья, чуть склонив голову набок и правой ногой нажимая на газ. Его правая рука беззаботно покоилась на ручке переключения скоростей, в то время как черный дым из выхлопной трубы повалил на площадь. Казалось, на мгновение он прислушался, затем одним быстрым движением, одновременно работая исеми руками и ногами, сбросил газ, выжал сцепление, переключил на первую передачу, отжал сцепление и снова нажал на газ. Автобус тронулся; будь он не так перегружен, он, возможно, подпрыгнул бы, но благодаря своей тяжести плавно вырулил на прямую.
Со своего места Айван мог наблюдать за действиями водителя, не упуская и проносящийся мимо ландшафт. Особое внимание он все-таки сосредоточил на водителе, потому что в числе первоочередных его планов, когда он станет знаменитым артистом, станет покупка какого-нибудь транспортного средства, скорее всего сияющего обтекаемого американского автомобиля, хотя для начала подойдет и мотоцикл — в конце концов, на вещи надо смотреть трезво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150