Постулаты гласности узаконили скандал и шантаж в качестве признанного инструмента власти. Чем была история устранения генерального прокурора РФ Скуратова с помощью скандальной (точнее, преступной) видеозаписи? Сильным ударом и по праву, и по нравственности. Ведь М.Швыдкой, пустивший эту видеозапись в эфир, стал министром культуры, а В.В.Путин, выполнивший указание Кремля об устранении Скуратова, стал президентом. Никакой последующей оценки этого применения принципов гласности не последовало.Так что вспомним сами эти принципы и попытаемся реконструировать ход мысли интеллигенции, которая эти принципы поддержала в середине 80-х годов. Вся доктрина гласности — лабораторная разработка гуманитариев из окружения Горбачева. Ее прототип — развитая Руссо концепция государства, где власть осуществляется посредством общественного мнения . Для его формирования и требуется гласность . Само это понятие в западных языках обозначается словом “прозрачность” ( transparency ).М.Фуко говорит об этой концепции Руссо: “Мечта о прозрачном обществе, одновременно видимом и читаемом в каждой из его частей; мечта о том, что чтобы больше не оставалось каких-либо тёмных зон, зон, устроенных благодаря привилегиям королевской власти либо исключительными преимуществами того или иного сословия, либо, пока еще, беспорядком; чтобы каждый с занимаемой им точки мог оглядеть всё общество целиком; чтобы одни сердца сообщались с другими; чтобы взгляды больше не натыкались на препятствия; чтобы царило мнение, мнение каждого о каждом”53.Да, была такая утопия во Франции в XVIII веке. Вопрос в том, как она могла найти отклик в душе русских интеллигентов конца ХХ века! Ведь для этого надо было отключить и рассудок, и память. Ибо уже в том же XVIII веке обнаружилось, что эта утопия самым естественным образом порождает технократическую практику тоталитаризма, что и было затем отражено в множестве и философских, и художественных произведений, в том числе тех, которые были прославлены во время перестройки (“ 1984” Оруэлла, “Мы” Замятина, “Защита Лужина” Набокова). Не видеть этой связи просто невозможно!Приняв идею гласности, каждый соглашался с тем, чтобы в его спальне была установлена скрытая камера, и любой большой или маленький швыдкой мог пустить видеозапись в большой или маленький эфир. Прозрачность — так прозрачность! Образованный и способный к логическим рассуждениям человек не мог этого не видеть. Если не увидел, значит, его интеллектуальные инструменты были сильно испорчены, и он должен этот вопрос для себя прояснить.Мало кто задумывается над смыслом неприятного слова “ паноптикум ”. А ведь оно обозначает вполне конкретный технократический проект, порожденный концепцией прозрачности (гласности). Это власть, основанная на возможности увидеть всё — пан-оптикум . Широкая публика вряд ли знает, но советники Горбачева были большие эрудиты и наверняка слышали о знаменитом английском юристе Иеремии Бентаме, авторе труда “Паноптикум”, изданного в конце XVIII века. Бентам изобрел тюрьму нового типа, вывернув наизнанку принцип темницы — все камеры кольцеобразной тюрьмы были освещены так, что просматривались из центральной башни. Тьма укрывает, для тоталитарной власти нужна прозрачность! Фуко назвал Бентама “Фурье полицейского государства”. Его паноптикум стал утопией тоталитаризма, он выражается в самых разных формах. И это с пеной у рта приветствовали наши интеллигенты-демократы.Они, конечно, скажут, что они хотели не этого, они хотели только Руссо. Но разве можно признать такую наивность свойством рационального мышления? Фуко отметил очевидную вещь: “Эти двое прекрасно дополняют друг друга, и все работает: и лирическая восторженность Руссо, и одержимость Бентама” (с. 229). Эта неспособность видеть оборотную сторону светлой утопии ( аутизм ) — важный признак поражения рациональности, и наша интеллигенция проявляла и проявляет этот признак очень красноречиво.Бентам и Руссо не просто дополняют друг друга, они связаны друг с другом, являются частями одной большой идеи. Фуко поясняет эту связь даже без привязки к проекту паноптикума: “Власть, главной движущей силой которой станет общественное мнение, не сможет терпеть ни одной затенённой области. И если замысел Бентама привлек к себе внимание, то это произошло потому, что он давал применимую к большому числу различных областей формулу, так сказать, “власти через прозрачность”, покорения посредством “выведения на свет” (с. 231).Кстати, и в самом простом отношении интеллигенция, поддержав разрушение советского строя ради “гласности”, фундаментально ошиблась. Даже непонятно, почему она решила, что демонтаж всех выработанных в СССР механизмов участия общества во власти (массовая партия, массовое и представительное участие в Советах, общие собрания трудовых коллективов с обязательными отчетами руководителей, органы народного контроля и, наконец, идеологические нормы) приведут к повышению ее “прозрачности”. Это предположение противоречило всякой логике, и тенденцию к полному отрыву власти от общества мы увидели уже при Горбачеве. А уж потом…И давайте признаем откровенно, что с концепцией свободы, которую навязывали и навязывают идеологи перестройки, а затем реформы, жестко сцеплена самая пошлая и примитивная русофобия ! Поразительно, как легко была внедрена в сознание нашей интеллигенции плоская трактовка западной свободы. Историк-эмигрант Н.И.Ульянов пишет о западниках: «У нас всегда полагали, что на Западе и цари либеральнее, и полиция добрее, и реакция — не реакция… С давних пор отшлифовался взгляд на сомнительность русского христианства, на варварство и богопротивность его обрядов, на отступничество русских, подлость их натуры, их раболепие и деспотизм, татарщину, азиатчину, и на последнее место, которое занимает в человеческом роде презренный народ московитов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48