каждый год он по две недели отдыхал в тюрьме, а остальное время выплачивал нескольким полицейским весьма приличное содержание. В тюрьме его принимали по-царски, но за своим зеленым прилавком он выглядел вполне безобидным, обычным, и было бы не так-то просто (если бы не преимущество чувствительного носа Салема) догадаться, что этот человек знает все обо всем, что бесконечная сеть контактов дает ему доступ к секретным сведениям… Я ощутил дополнительный, не лишенный приятности отголосок – подобного человека я знавал в Карачи, познакомился с ним во время моих прогулок на «Ламбретте»; я столь старательно вдыхал знакомые, вызывающие ностальгию запахи, что, когда этот тип заговорил, слова его застали меня врасплох.
Мы затеяли представление рядом с его нишей; пока Картинка-джи протирал свои флейты и напяливал на голову громадный шафрановый тюрбан, я исполнял роль зазывалы. «Все сюда, все сюда – единственный в жизни шанс – леди, люди, идите смотреть, идите смотреть! Кто перед вами? Не какой-нибудь бханги, не проходимец, ночующий в сточной канаве; это, граждане, леди и джентльмены, – Самый Прельстительный В Мире! Да, идите смотреть, идите смотреть: его снимала компания «Истмен-Кодак Лимитед»! Ближе подходите, глядите веселей – КАРТИНКА-СИНГХ заклинает змей!»… Так я распинался и трепал языком, но тут заговорил продавец пана:
– Мне известно кое-что получше. Этот тип – не первый номер, о, нет, далеко не так. В Бомбее сыщется парень посильнее.
Вот как Картинка-Сингх узнал о существовании соперника; вот почему, не дав представления, направился он к вежливо улыбающемуся продавцу пана, извлек из глубин своего существа прежний повелительный тон и сказал: «Ты выложишь мне всю правду о том факире, капитан, или твои зубы провалятся через глотку и станут кусаться в животе». И продавец пана, ничуть не напуганный, зная, что трое полицейских притаились где-то поблизости, готовые броситься на защиту своих заработков, если возникнет таковая потребность, поведал нам шепотом тайны своего всеведения, рассказал, кто-когда-где, и наконец Картинка-Сингх произнес твердым голосом, за которым скрывался страх: «Я поеду в Бомбей и покажу этому типу, кто из нас лучший. В одном мире, капитаны, нет места двоим Самым Прельстительным».
Продавец бетелевых деликатесов деликатно пожал плечами и пустил струю слюны нам под ноги.
Словно волшебное заклинание, насмешки продавца пана отворили дверь, через которую Салем вернулся в город, где он впервые увидел свет, где обитала самая глубокая его ностальгия. Да, то был сезам-откройся, и когда мы вернулись к драным палаткам, что приютились под железнодорожным мостом, Картинка-Сингх покопался в земле и вырыл завязанный узелком носовой платок, припрятанный на черный день – выцветшую, испачканную тряпку, в которую он складывал гроши, чтобы обеспечить себе старость; и когда прачка Дурга отказалась ехать с ним, говоря: «Что ты себе вообразил, Картинка-джи, – я тебе богачка какая-нибудь, чтобы бездельничать да разъезжать туда-сюда?» – он повернулся ко мне, и в глазах его появилось что-то очень похожее на мольбу, и он позвал меня с собой, чтобы не пришлось ему вступить в самую тяжелую битву – в соревнование со старостью, не имея рядом друга… да, и Адам тоже слышал все это, своими болтающимися ушами он уловил ритм волшебства, я увидел, как загорелись его глаза, когда я согласился, а потом мы сели в вагон третьего класса и направились на юг-на юг-на юг, и в пятисложном, монотонном ямбе колес я уловил скрытое слово: «абракадабра, абракадабра, абракадабра», – пели колеса, везя нас домой-в-Бом.
Да, я навсегда оставил позади колонию фокусников, я держал путь – абракадабра, абракадабра – к самому сердцу ностальгии; мой город позволит мне прожить достаточно, чтобы написать эти страницы (и изготовить соответствующее число банок с маринадом); Адам, и Салем, и Картинка-джи втиснулись в вагон третьего класса, мы захватили с собой несколько корзин, перевязанных бечевой, и корзины эти своим беспрестанным шипением пугали набившуюся в вагон толпу, и в конце концов народ подался назад-назад-назад, подальше от грозных гадов, и мы расположились вольготно, с достаточными удобствами, а колеса выстукивали абракадабру для болтающихся ушей Адама.
Мы ехали в Бомбей, а пессимизм Картинки-Сингха все рос и ширился, пока не обрел телесное воплощение, которое лишь отдаленно напоминало старого заклинателя змей. В Матхуре какой-то американский юнец с прыщавым подбородком и выбритой наголо, голой, как яйцо, головой сел в наш вагон под нестройные вопли лоточников, продающих глиняных зверюшек и чалу-чай; он обмахивался веером из павлиньих перьев, и эта дурная примета вселила в Картинку-Сингха несказанное уныние. Пока бесконечная плоскость Индо-Гангской равнины разворачивалась за окном, бритоголовый американец толковал пассажирам о премудростях индуизма и начал даже учить их мантрам, протягивая вырезанную из ореха чашку для подаяний; Картинка-Сингх был слеп к столь примечательному зрелищу и глух к абракадабре колес. «Плохо дело, капитан, – делился он со мной своим унынием. – Этот парень из Бомбея, верно, молод и силен, и быть мне отныне вторым Прельстительным В Мире». К тому времени, как мы доехали до станции Кота, запах беды, исходивший от веера из павлиньих перьев, настолько пропитал Картинку-Сингха, так страшно изглодал его изнутри, что, когда все вышли из вагона и направились в дальний конец платформы, чтобы помочиться, он не выказал ни малейшего желания последовать за остальными, словно бы и не испытывал такой потребности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223