Артур одержал множество побед и окончательно разбил их на востоке страны в земле редонов, где они собрали свои последние силы. Во всех этих испытаниях молодой король показал себя отличным стратегом и грозным воином. Он сочетал в себе все воинские доблести Пендрагона и Утера, а соединение в нем самой безумной отваги и трезвого расчета, личного бесстрашия и осмотрительности искусного военачальника не могло не напомнить мне моего деда, с той лишь разницей, что Артур убивал без удовольствия и ему было ведомо сострадание. За короткое время он снискал благоговейную любовь своих солдат, все они боготворили его.Потом он упрочил свои завоевания. Страну гонов на западе он отдал во владение Богорту, а более обширную срединную область Беноик — Бану, совершившему много славных подвигов на полях сражений. Во главе редонов он по моему совету поставил вождя по имени Кардевк, бывшего скорее мудрецом, нежели воином, ученого мужа, соединявшего в себе ученость греков и римлян с тайной мудростью древних друидов. Артур дал Логрису законы, стремясь в то же время — как я его учил — уважать обычаи покоренных народов; в каждой стране он оставил своих наместников и войско, возглавляемое верными ему людьми.Таким образом, он уже в самом начале своего царствия смог совершить все те вели кие дела, к которым я готовил его, обретя в них случай показать свой талант вождя и законодателя, непоколебимую целеустремленность и великодушие — словно в предвосхищение своей великой судьбы. Он с легкостью вышел из всех испытаний. Я ждал от него неизбежной неловкости, свойственной начинающим. У него ее не было. Моя мечта воплощалась.В конце четыреста семьдесят седьмого года мы вернулись в Логрис, и Артур впервые в своей жизни въехал в Кардуэл, свою столицу. _16_ Ночь была ясной, в безоблачной черной глубине зимнего неба полная луна лила на землю свой холодный белый свет. Темное море, зажатое между берегами страны силуров и землей думнонейцев, вздувалось огромными могучими валами, которые явились из неведомых далей вольного океана и, гонимые свежим и сильным западным ветром, разбивались у берега, на прибрежных отмелях, светлыми пенистыми брызгами. От коней шел молочно-белый пар, который сразу же растворялся в ветреном воздухе. Тяжелая ночная роса легла на высокие травы, и равнина, точно зеркальная гладь, засверкала тысячами серебристых огней. Там, на севере, сожженные некогда деметами и заново отстроенные Морганой поднимались высокие каменные и деревянные стены Иски.Моргана не явилась торжественно встречать победителя. Мы были одни, молодой король и я; остановившись на дороге, идущей берегом из Кардуэла в Иску, мы дали отдых коням. Какой-то всадник направлялся к нам шагом. Мы молча смотрели, как он приближается. Длинные темные волосы наполовину скрывали его лицо, развеваясь черными змейками на морском ветру. Он подъехал совсем близко и спешился. Это была Моргана. На ней была простая мужская туника и плащ, и в этой грубой одежде она была необыкновенно прекрасна; ее удивительная, неизъяснимая красота поражала ум и сердце подобно внезапно открывшейся нам частице вселенной, торжествующей, чудесной, неведомой.— Ты не забыл меня, Мерлин? Это я, Моргана. Твоя маленькая Моргана. Она подошла, обняла меня и положила голову мне на плечо, как обычно делала, когда была ребенком. Потом отстранилась и повернулась к Артуру.— Вот — король Логриса, — сказал я ей, — твой брат. Они внимательно смотрели друг на друга. Они были как день и ночь, соединенные вместе, и сияние дня тускнело перед сверкающим величием ночи. Моргана улыбалась. Но в зеленом блеске ее глаз я увидел что-то холодное и рассудочное, как будто затаенную мысль или трезвый расчет. И я сказал себе, глядя на этих двоих детей моего разума, что и Господь Бог, создавая человека, не знал, что его ожидает. _17_ Камелот. В память о годах своего детства, проведенных невдалеке отсюда, в доме Эктора, Артур построил второй Круглый Стол в крепости дуротригов. Приняв решение разослать своих наместников в разные концы государства, с тем чтобы не быть застигнутым врасплох и в силу необходимости утверждать повсюду свое присутствие, он в то же самое время решил установить Круглый Стол в каком-нибудь новом месте, связанном только с его именем, — месте суровом и ненаселенном, которое стало бы символом и воплощением нового идеала.Второй Стол был больше первого, и за ним заседало еще больше достойных мужей. Там были не только старые вожди, служившие еще Утеру, но и их старшие сыновья, а также молодые вожди, избранные взамен погибших. Среди них было пять королей: Артур, Леодеган, Лот, Бан из Беноика и Богорт из страны гонов. Кроме того, сидеть за Круглым Столом Артур назначил еще нескольких человек, которые не были ни королями, ни вождями, но которым он хотел оказать этим честь; среди них был Кэй, сын Эктора.Собрав их впервые в Камелоте, в моем присутствии, Артур сказал им:— Это собрание является королевской особой во многих лицах. Я — лишь часть вас. Вы — настоящий Артур Логрский. Так разделил я свое тело за этим Круглым Столом, как это сделал Христос за столом Его Последней Вечери. Вы — смертные члены бессмертного тела. И это тело через насилие и любовь оплодотворит землю. Вы должны будете вспахать ее мечом, бросить в отверзтые раны ее семена вашей души и оросить их кровью вашей. И будет у вас два врага и две ночи, ибо поведете войну не токмо против мрака и невежества варварских народов, но и против той тьмы, что внутри вас. Осветит же пути ваши огонь страстной любви, зажженный пятьсот лет назад на Востоке и горящий теперь в Камелоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30