ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Янек повел пленных в подвал; Елень резал хлеб, мыл миски, приготовляя еду.
— Гжесь, возьми саблю и помоги, — попросил он, держа большую банку консервов в вытянутой руке.
— Нет, — мрачно ответил Саакашвили.
— А шестого не нашел?
— Нет.
— Я допрашивал пленных, — вмешался Кос, вешая ключ на крючок у двери. — Утверждают, что никого здесь больше не было, что их было пятеро.
— Хлеб брали на шестерых — упирался Елень, вскрывая банку штыком.
— Может, собака была? — предположил Янек с грустью.
— Пудель, — неожиданно сказал Саакашвили.
— Почему пудель? — удивился Кос.
— А кроликов, случайно, ты нигде не видал? — полюбопытствовал Густлик.
— На бункере написано «Пудель».
Янек выбежал из сеней, но вскоре вернулся.
— Точно — собака?
— Чепуха. Кто-то намалевал: «Глупый Кугель стреляет в пуделя».
— Что это значит? — заинтересовался грузин.
— Такая присказка: якобы глупая пуля выстрелила в пуделя. Бессмысленная. И с ошибкой, потому что пуля, по-немецки «кугель», женского рода, и должно быть не «глупый», а «глупая»…
Елень поставил миски с гуляшом, разложил намазанный консервами хлеб на столе, принесенном из комнаты, и крикнул:
— Томек, спустись хоть на пол-лестницы, получи свою порцию.
Первые куски разбудили голод. Прошло больше четырнадцати часов после завтрака на правом берегу Одера, а легкий перекус в лесу, как утверждал Елень, только раздразнил аппетит. Ели не спеша, старательно, молча, брали добавки.
Через открытую дверь доносилась канонада приближающегося фронта, был виден шлюз и бункер, погружающийся в темноту, — до захода солнца оставалось не более получаса.
Густлик потянулся, отложил ложку и подошел к крутой лестнице, ведущей на наблюдательную вышку.
— Томек, хочешь добавки? — задирая вверх голову, спросил он.
— Нет.
— Видишь чего-нибудь?
— Ничего.
Елень вернулся к столу.
— Швабам в подвал отнести?
— До утра попостятся, — решил Кос.
— Конечно. А теперь у нас еще есть время. — Елень начал загибать пальцы левой руки: — Обед был…
— Ужин, — поправил Кос.
— Ужин я еще съем, вот отдохну только. Значит, обед был, на голову не капает, наши все ближе…
Когда западный ветер стихал, из-за Одера отчетливо были слышны не только залпы орудий, но и треск стрелкового оружия — словно кто семечки на горячей сковородке поджаривал.
— Только бы не пришли, — вздохнул Кос.
— Не придут. У них эта специальная подрывная команда — святая святых.
— Даже если они и догадаются, то можно защищаться, пока артиллерия или танки стену не развалят.
— А «Рыжего» нет, — произнес Саакашвили.
С минуту все молчали. Янек положил механику руку на плечо и тряхнул его.
— Гжесь, не надо. Выживем — будет другой.
Густлик встал, расправил плечи.
— Пойду выкупаюсь. — Взял с окна большой кусок коричневого мыла и положил в карман. — Когда мы топали через поле — стыдно сказать, куда мне грязь заползла.
— В воду сразу после обеда?
— Не после обеда, а перед ужином. Снимите все грязное, я вам выстираю.
На дне шлюза царил полумрак. Мелкие брызги воды, поднимаемые взмахами рук, серебрились под лучами проникавшего света. Плеск волн, ударявшихся о стены, повторяло глухое эхо.
Переплыв водоем по диагонали, Елень ухватился за стальной прут и, опустившись по шею в воду, отдыхал. Он заметил, как из стены бьет тонкая струйка и крутой дугой падает вниз, подчеркивая огромную силу воды, запертой воротами шлюза.
Густлик представил себе эту силищу, и на мгновение ему сделалось не по себе. Он нырнул поглубже. Когда собрался вынырнуть, неожиданно обнаружил на небольшой глубине у ворот шлюза несколько замаскированных тяжелых фугасов, соединенных толстой проволокой. Вынырнув немного в стороне, он заметил комплект тротиловых шашек, прикрепленных к стальным распоркам ворот. Измерил на глаз расстояние до баржи, стоящей в противоположном углу, и легко, чтобы не зацепить провода, оттолкнулся ногами от ворот и поплыл на спине, ритмично работая руками.
С борта баржи свисала веревочная лестница. Елень вылез по ней из воды и, шлепая по палубе босыми ногами, проверял, не высохло ли обмундирование, которое было развешено на причале. Неприятно заскрежетал стальной крючок в каменной стене.
— Тоскливо скрипит, — проворчал он.
Насвистывая, Густлик старательно намыливался и думал о том, что, когда вернется к своим старикам и будет рассказывать о своих приключениях на войне, ему, наверное, не поверят. Да и рассказ может выйти не больно красивый. Вот хотя бы сегодня: были на волосок от смерти, потом захватили важный объект в тылу врага, но вместо того чтобы сидеть с оружием наготове и распевать национальный гимн, размахивая красно-белым флагом, он намыливается и черт знает что насвистывает. Решил и про стирку, и про купание не рассказывать.
Зачерпывая ведром воду, он начал лить на голову одно ведро за другим, чтобы сполоснуться. Мыльная вода стекала на доски, просачиваясь в трещины. Слышно было тихое журчание. Каждый звук отдавался эхом, и это усилило отчаянный крик снизу:
— Ты что, другого места не мог найти, идиот?
Густлик от неожиданности выронил ведро и отскочил за рулевую будку. Кто этот немец, который называет его идиотом и недоволен тем, что здесь, а не в другом месте он моется?
После короткого замешательства он пришел в себя, прикрыл бедра полотенцем, схватил короткий багор и соскочил вниз, под палубу.
Здесь лежали открытые и закрытые ящики с боеприпасами, фаустпатронами, но никого не было. На корме он заметил дверь, закрытую на засов. Рванул ее и скомандовал:
— Выходи!
Из-за двери высунулся немец в мундире, без ремня, облитый мыльной водой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279
— Гжесь, возьми саблю и помоги, — попросил он, держа большую банку консервов в вытянутой руке.
— Нет, — мрачно ответил Саакашвили.
— А шестого не нашел?
— Нет.
— Я допрашивал пленных, — вмешался Кос, вешая ключ на крючок у двери. — Утверждают, что никого здесь больше не было, что их было пятеро.
— Хлеб брали на шестерых — упирался Елень, вскрывая банку штыком.
— Может, собака была? — предположил Янек с грустью.
— Пудель, — неожиданно сказал Саакашвили.
— Почему пудель? — удивился Кос.
— А кроликов, случайно, ты нигде не видал? — полюбопытствовал Густлик.
— На бункере написано «Пудель».
Янек выбежал из сеней, но вскоре вернулся.
— Точно — собака?
— Чепуха. Кто-то намалевал: «Глупый Кугель стреляет в пуделя».
— Что это значит? — заинтересовался грузин.
— Такая присказка: якобы глупая пуля выстрелила в пуделя. Бессмысленная. И с ошибкой, потому что пуля, по-немецки «кугель», женского рода, и должно быть не «глупый», а «глупая»…
Елень поставил миски с гуляшом, разложил намазанный консервами хлеб на столе, принесенном из комнаты, и крикнул:
— Томек, спустись хоть на пол-лестницы, получи свою порцию.
Первые куски разбудили голод. Прошло больше четырнадцати часов после завтрака на правом берегу Одера, а легкий перекус в лесу, как утверждал Елень, только раздразнил аппетит. Ели не спеша, старательно, молча, брали добавки.
Через открытую дверь доносилась канонада приближающегося фронта, был виден шлюз и бункер, погружающийся в темноту, — до захода солнца оставалось не более получаса.
Густлик потянулся, отложил ложку и подошел к крутой лестнице, ведущей на наблюдательную вышку.
— Томек, хочешь добавки? — задирая вверх голову, спросил он.
— Нет.
— Видишь чего-нибудь?
— Ничего.
Елень вернулся к столу.
— Швабам в подвал отнести?
— До утра попостятся, — решил Кос.
— Конечно. А теперь у нас еще есть время. — Елень начал загибать пальцы левой руки: — Обед был…
— Ужин, — поправил Кос.
— Ужин я еще съем, вот отдохну только. Значит, обед был, на голову не капает, наши все ближе…
Когда западный ветер стихал, из-за Одера отчетливо были слышны не только залпы орудий, но и треск стрелкового оружия — словно кто семечки на горячей сковородке поджаривал.
— Только бы не пришли, — вздохнул Кос.
— Не придут. У них эта специальная подрывная команда — святая святых.
— Даже если они и догадаются, то можно защищаться, пока артиллерия или танки стену не развалят.
— А «Рыжего» нет, — произнес Саакашвили.
С минуту все молчали. Янек положил механику руку на плечо и тряхнул его.
— Гжесь, не надо. Выживем — будет другой.
Густлик встал, расправил плечи.
— Пойду выкупаюсь. — Взял с окна большой кусок коричневого мыла и положил в карман. — Когда мы топали через поле — стыдно сказать, куда мне грязь заползла.
— В воду сразу после обеда?
— Не после обеда, а перед ужином. Снимите все грязное, я вам выстираю.
На дне шлюза царил полумрак. Мелкие брызги воды, поднимаемые взмахами рук, серебрились под лучами проникавшего света. Плеск волн, ударявшихся о стены, повторяло глухое эхо.
Переплыв водоем по диагонали, Елень ухватился за стальной прут и, опустившись по шею в воду, отдыхал. Он заметил, как из стены бьет тонкая струйка и крутой дугой падает вниз, подчеркивая огромную силу воды, запертой воротами шлюза.
Густлик представил себе эту силищу, и на мгновение ему сделалось не по себе. Он нырнул поглубже. Когда собрался вынырнуть, неожиданно обнаружил на небольшой глубине у ворот шлюза несколько замаскированных тяжелых фугасов, соединенных толстой проволокой. Вынырнув немного в стороне, он заметил комплект тротиловых шашек, прикрепленных к стальным распоркам ворот. Измерил на глаз расстояние до баржи, стоящей в противоположном углу, и легко, чтобы не зацепить провода, оттолкнулся ногами от ворот и поплыл на спине, ритмично работая руками.
С борта баржи свисала веревочная лестница. Елень вылез по ней из воды и, шлепая по палубе босыми ногами, проверял, не высохло ли обмундирование, которое было развешено на причале. Неприятно заскрежетал стальной крючок в каменной стене.
— Тоскливо скрипит, — проворчал он.
Насвистывая, Густлик старательно намыливался и думал о том, что, когда вернется к своим старикам и будет рассказывать о своих приключениях на войне, ему, наверное, не поверят. Да и рассказ может выйти не больно красивый. Вот хотя бы сегодня: были на волосок от смерти, потом захватили важный объект в тылу врага, но вместо того чтобы сидеть с оружием наготове и распевать национальный гимн, размахивая красно-белым флагом, он намыливается и черт знает что насвистывает. Решил и про стирку, и про купание не рассказывать.
Зачерпывая ведром воду, он начал лить на голову одно ведро за другим, чтобы сполоснуться. Мыльная вода стекала на доски, просачиваясь в трещины. Слышно было тихое журчание. Каждый звук отдавался эхом, и это усилило отчаянный крик снизу:
— Ты что, другого места не мог найти, идиот?
Густлик от неожиданности выронил ведро и отскочил за рулевую будку. Кто этот немец, который называет его идиотом и недоволен тем, что здесь, а не в другом месте он моется?
После короткого замешательства он пришел в себя, прикрыл бедра полотенцем, схватил короткий багор и соскочил вниз, под палубу.
Здесь лежали открытые и закрытые ящики с боеприпасами, фаустпатронами, но никого не было. На корме он заметил дверь, закрытую на засов. Рванул ее и скомандовал:
— Выходи!
Из-за двери высунулся немец в мундире, без ремня, облитый мыльной водой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279