Она берет еще одну пешку своей ладьей. У меня начинают заканчиваться пешки. Передвигаю на a4 ферзя.– Это нечестно, что ты все обо мне знаешь, а мне о себе никогда не рассказываешь.– Правда. Нечестно. – Я пытаюсь выглядеть сокрушенным и любезным.– В смысле, Рут, и Хелен, и Меган, и Лаура мне все рассказывают, и я рассказываю им все.– Все?– Ну, не все. Про тебя не рассказываю.– Да ну? А почему?– Ты секрет, – принимается обороняться Клэр. – И вообще, они мне все равно не поверят.Коварно улыбаясь, она своим конем загоняет в ловушку моего слона. Я рассматриваю доску, пытаясь понять, как бы взять ее коня или передвинуть своего слона. Кажется, у белых дела плохи.– Генри, а ты настоящий?– Да, – немного обалдеваю я. – А каким я еще могу быть?– Не знаю. Привидение?– Я живой человек, Клэр.– Докажи.– Как?– Не знаю.– Но послушай, ты же не сможешь доказать, что ты настоящий человек, а?– Я настоящая, я уверена.– Почему?– Я просто человек, и все.– Ну, я тоже просто человек, и все.Странно, что Клэр завела этот разговор; в 1999 году мы с доктором Кендриком оказались вовлечены в философский диспут на эту же самую тему. Кендрик убежден, что я предвестник нового человеческого вида, так же отличающийся от нынешних людей, как кроманьонец от своих неандертальских соседей. Я убежден, что я – просто неправильно собранный код, и наша неспособность иметь детей доказывает, что я не стану недостающим звеном. Мы цитируем Кьеркегора, Хайдеггера и петушимся. И вот, Клэр сомневается во мне.– Люди не появляются и не исчезают так, как ты. Ты как Чеширский кот.– Ты хочешь сказать, что я – выдуманный персонаж?Я наконец вижу свой ход: ладья на g3. Теперь Клэр может взять моего слона, но через несколько ходов потеряет ферзя. Она немного думает, понимает это и показывает мне язык. Язык у нее неприятного оранжевого оттенка от съеденных карамелек.– Это заставляет меня задуматься насчет сказок. В смысле, если ты настоящий, то почему сказки не могут быть настоящими, а? – Клэр поднимается, продолжая смотреть на доску, и приплясывает на месте, как будто на ней штаны загорелись. – Кажется, земля становится жестче. У меня попу свело.– Может, они и правда настоящие. Или какие-то небольшие вещи в них настоящие, а потом люди на них просто накручивают, а?– То есть Белоснежка просто была в коме?– И Спящая Красавица тоже.– А Джек Бобовый Стебелек просто был потрясающим садовником.– А Ной – старый чудак, у которого был плавучий дом и полно кошек.– Ной из Библии,– вытаращив на меня глаза, говорит Клэр. – Он не из сказки.– А. Да. Извини.Я очень хочу есть. В любую минуту Нелли может подать сигнал к обеду, и Клэр придется идти домой. Она садится обратно за свою половину доски. Я вижу, ее интерес к игре потерян, потому что она начинает строить пирамиду из съеденных у меня фигурок.– Ты так и не доказал, что настоящий, – говорит Клэр.– И ты тоже.– Ты сомневаешься в том, что я настоящая? – с удивлением спрашивает она.– Может, ты мне снишься. Может, я тебе снюсь; может, мы существуем только во снах друг друга, и каждое утро, просыпаясь, мы все забываем.Клэр хмурится и делает такое движение рукой, как будто хочет отмахнуться от странной идеи.– Ущипни меня,– требует она.Я наклоняюсь вперед и слегка щипаю ее за руку.– Сильнее!Я щипаю опять, достаточно сильно, так что появляется красное пятно, а потом сразу белеет и исчезает.– Ты не думаешь, что я бы проснулась, если бы спала? В любом случае, я не думаю, что сплю.– Ну а я не думаю, что я привидение. Или выдуманный персонаж.– Откуда ты знаешь? То есть если бы я тебя придумала и не хотела бы, чтобы ты знал, что я тебя придумала, просто бы тебе не сказала, а?– Может, Господь просто сделал нас, и Он не говорит нам, – удивленно произношу я.– Нельзя так говорить, – восклицает Клэр. – И вообще, ты даже не веришь в Господа. Так?Пожимаю плечами и меняю тему разговора:– Я более реальный, чем Пол Маккартни.Клэр выглядит взволнованной. Она начинает складывать фигурки обратно в коробку, аккуратно отделяя белые от черных:– Много людей знают Пола Маккартни, а про тебя знаю только я.– Но ты встречала меня лично, а его – нет.– Мама была на концерте «Битлз». – Она закрывает крышку шахматной доски и вытягивается на земле, уставившись на шатер из зеленых листьев. – Это было восьмого августа тысяча девятьсот шестьдесят пятого года в Комайски-парке.Я тычу пальцем ей в живот, она сворачивается, как еж, и хихикает. Немного пощекотав друг друга и покатавшись по земле, мы ложимся на спины, прижав руки к животу, и Клэр говорит:– А твоя жена тоже путешествует во времени?– Нет. Слава богу.– Почему «слава богу»? Я думаю, это было бы здорово. Вы могли бы путешествовать вместе.– Одного путешественника во времени в семье более чем достаточно. Это опасно, Клэр.– Она беспокоится о тебе?– Да,– тихо отвечаю я,– беспокоится. Интересно, что сейчас делает Клэр, в 1999 году.Может, еще спит. Может, не знает, что я исчез.– Ты ее любишь?– Очень,– шепотом отвечаю я.Мы тихо лежим рядом, глядя на раскачивающиеся деревья, на птиц, на небо. Я слышу сдавленный звук и, взглянув на Клэр, с изумлением вижу слезы, которые катятся из ее глаз к ушам. Сажусь и наклоняюсь над ней:– Что случилось, Клэр?Она просто качает головой и крепче сжимает губы. Разглаживаю ее волосы, сажаю и обнимаю. Она просто ребенок, но на секунду я вижу ее взрослой.– Что случилось?Она отвечает так тихо, что мне приходится попросить ее повторить.– Я просто подумала, что, может быть, ты женат на мне. 27 ИЮНЯ 1984 ГОДА, СРЕДА(КЛЭР 13) КЛЭР: Я стою в долине. Конец июня, дело к вечеру; через несколько минут нужно будет идти мыть руки к ужину. Температура падает.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23