В точности как в лагере по картонным мишеням. Кэдди готова, и поганая миссис Райт готова. Я расстрелял всю обойму, они повалились все до одной. Запросто. В оптическом прицеле — кофточка в горошек, я всегда ненавидел эти кофточки в горошек, я автоматически вижу в них мишень. Я зарядил по новой. И они в самом деле больше уже не встали.
Окрашенность углекислого гемоглобина Kohlenoxidhaemoglobins приводит к тому, что кожа и слизистая оболочка мертвых приобретает ярко-красный цвет.
Погуще пудры и румян на слишком цветной коже. Каждый инвестирует имеющийся у него капитал, я начинала свою беседу с клиентом лишь после того, как накладывала ему цепи и вставляла кляп. Этому, папик, я научилась у тебя. Накручивать цену. За услуги на улицах Годзилла-сити. И чтобы преподать ему урок, потом протягивала плетку, и он ее целовал. Потом начинала бить. Почему, говорю, ты бросил свою маленькую сладкую девочку. Почему ей пришлось убегать, и вырастать, и делать все такое, совсем не сладкое. И била все сильней. Но разве, говорю, это не прекрасно, папик, что вот теперь мы с тобой встретились и ты получишь свое заслуженное наказание, чтобы наконец-то мы стали одной семьей. Ты же этого хочешь, правда?
Да, больше всего мне хотелось бы иметь семью. Я хотела той самой вяло текущей жизни, которую показывают в вечерних сериалах. С телевизором и микроволновкой, с неполным рабочим днем, с супермужем и суперквартирой и детьми, такая вот миссия и жизненная перспектива. К этому немного интеллекта, раз в месяц ходить в театр, а по воскресеньям в зоопарк. Я думала, есть же такие глупые домохозяйки, которые счастливы. Так что лучше быть как все, тянуть лямку, потом когда-нибудь состариться и умереть бабушкой. А если нет, то либо я должна совсем исчезнуть, по-настоящему все бросить и вести самую примитивную жизнь, либо остается самая примитивная жизнь здесь. Я всегда знала, что таким, как я, в любом случае выпадает самая плохая карта, и все, о чем я мечтаю, никогда не сбудется, как ни крути. Знала, и поэтому мне было наплевать, не сбудется, ну и черт с ним. Я, правда, попытаюсь найти свою дорогу, думала я. Но с самого начала буду иметь в виду, что не смогу по ней пройти, в любой момент буду ждать, что мне что-нибудь помешает. Может быть, я даже на это надеялась. Люди-то на девяносто пять процентов тупые, говорила я себе. А войти в так называемую элиту будет стоить слишком большого напряжения сил, обойдется дорого, а даст мало. И откуда мне было знать, что правильно. Все повторяется, думала я, а конечный эффект нулевой. Можно было сразу соглашаться, чтобы тебя держали за дурочку.
Потом был очередной уикенд. Мы с этими выпили, потом трепались, несли всякую чепуху. Потом поехали к ним, торчали у них на кухне. Я принес из машины свой сидюшник, для настроения. Часа через два-три все уже набрались, ну и немного оттянулись. Игра в бутылочку и прочая фигня.
Мы с дедом каждый вечер играли в шашки. Или в канасту. Я делала уроки, а потом мы пили кофе с пирожными. Для подкрепления, говорил дед, для поощрения, говорила бабушка. И всегда приходила фрау Штрунц из соседнего дома. Фрау Штрунц и бабушка обсуждали двух Борисов — Ельцина и Березовского, детей королевы Сильвии и рецепты печенья, я решала кроссворды или что-нибудь мастерила. Иногда они мне помогали. У деда и бабушки на самом деле ничего особенного не происходило. Собственно, вообще ничего. Но почему-то у них там каждый раз так хорошо. Я бы хотела остаться у них навсегда.
На Востоке я не иметь будущность и никакие возможности, потому я приехала Германия легальный, с виза. Теперь работать налевый. Четыреста марк на месяц. Дерьмо, много работа и не скажи нет. Полиция контроль тоже, я уже опасаться. Нехорошо, нужно врать много. Но я не хотела назад. Правда.
Потом еще один уикенд. Мы пили и трепались с этими. Потом поехали к нам, торчали у нас на кухне. Говорить было не о чем. Один парень принес сидюшник из машины, для настроения. Через два-три часа, когда все напились, немного раскочегарились. Потом я заглянул с одним кренделем в его комнату, там висели сплошь голые женщины, автомобили. И все так эксклюзивно наворочено, с видаками и телевизорами и так далее.
Секс в голове и секс в животе. Секс-рекламы, секс-рекомендации, секс-шопы. On-the road-Sex. Секс-в-пути. Номера с секс-услугами, секси-тини-секс. Суперсекс на книжных полках, по телевизору, в туалетах аэропорта, в отделанных кафелем помещениях. Секс будущего. Секс по Интернету и секс под мостом. Запах секса в твоем новом, только что купленном лимузине, пока ты думаешь о сексе. Рука на руле. Рука на твоем члене. Секс навалом в секс-кабинке. Шесть фильмов одновременно. Слева пепельница, справа щелка для монет, вверху программное табло, внизу стопка бумажных салфеток. Тут ты можешь избавиться от секса в чистоте, во всяком случае ты отсюда не уйдешь, прежде чем не справишься с сексом.
Кричать, кричать не переставая. Кричать громко и долго, пока хватит сил. Кричать, кричать, кричать… Большой красный зверь явился, он был здесь, я слышал, как он рычит где-то рядом, и во мне, и везде. Он рычал, и сквозь его рев постепенно проникало шипенье горящего дерева. Хижины. Треск черных скелетов в красной пасти, прежде чем души вознесутся на небо, белые и просветленные. Дымящиеся жертвы, принесенные тебе, Господь, к твоему золотому трону.
Неотложная помощь. Искусственное дыхание. Процедуры для снижения кислородного сверхдавления. Растирание. Предотвращение охлаждения.
Когда я после каникул возвращалась в школу, мне сначала каждый раз было хреново. Я ужасно долго втягивалась в эту скачку с препятствиями, пока наконец снова не привыкала делать все автоматически.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79