– Здравствуйте.– Притворилась, что не узнала меня, решила поиграть, да? – мурлычет Купер, к которому мигом возвращается самонадеянность. Так и кажется, что сейчас добавит: “Шалунишка”. Он понижает голос и томно хрипит: – Если подумать, ты и тогда со мной хотела поиграть. Развратная штучка.Думаю, что в тот момент доктор Купер решил, что общается по телефону с настоящей живой свиньей, потому что я выдаю громкий, ужасный и безусловно свинячий хрюк – крайне неприличный звук, полное впечатление, что кто-то громко выпустил газы.– Хрррррррю, – поспешно добавляю я для большей сексуальности и задыхаюсь от смеха.Тишина. Потом:– Эй. С тобой все в порядке?– Хааааааа. – Стон ненамеренный, просто я все еще не в состоянии нормально дышать.– О господи.Все, сил моих больше нет. Кладу трубку на журнальный столик и сгибаюсь пополам, свесив голову к полу. Так я стою с полминуты, хватая ртом воздух, словно курильщик, докурившийся до рака легких.– Прости, – хриплю я наконец в трубку. – Не знаю, что на меня нашло.– А я знаю, – воркует Купер.Боже мой, как неловко. Может, я и не собираюсь снова встречаться с Купером, но вовсе не хочу, чтобы он считал меня свиньей в полном смысле этого слова.– Не будем об этом, – говорю я, прочищая горло, которое все еще побаливает. – Чем занимаешься?– Вспоминаю нашу ночь, – вкрадчиво шепчет он.– Хм, – уклончиво отвечаю я.– Я знаю, что это было... – В его голосе снова слышатся похотливые нотки.– Хм? – повторяю я, поскольку все еще не решаюсь изъясняться словами.– Тот странный звук...– Прости, – быстро перебиваю я, – мне нездоровится. Больна. У меня горло болит. Иногда мне трудно дышать.– Ерунда, – ласково говорит он. – Этот звук я уже слышал. Догадываешься когда?– Нет, – почти шепотом, сжимаясь от страха, отвечаю я. Что бы он сейчас ни сказал, я наверняка снова не смогу сдержать смех.– Когда ты кончала, – рычит он. От шока я чуть не роняю трубку.– Что? Что ты сказал? Купер довольно смеется.– Когда ты кончала, – повторяет он, – то есть когда у тебя был оргазм, ты хрюкнула.– Не хрюкала я!Господи, этот мужик что, совсем свихнулся?– Уверяю тебя, хрюкала.– Может быть, у меня и был оргазм, Уильям, но я не хрюкала. Что за вздор? Надо же додуматься до такого. Полный маразм! Не было, не было этого!– Ты и сейчас, только что, тоже кончила, так ведь? – продолжает он, игнорируя мои бурные возражения.– НЕТ!!! – ору я в полной ярости. – Нет, нет и еще раз нет! Какого черта! Я не кончала. Так, хрюкнула нечаянно. И могу тебя уверить, что я никогда, слышишь, никогда не хрюкаю во время оргазма. Какая абсурдная мысль! Как ты вообще смеешь звонить мне и говорить такие мерзости, будто я визжу свиньей во время оргазма? Как ты посмел, Уильям?– Успокойся, – отвечает Купер. – Я всего лишь сказал правду, которая мне известна.Все это время я в бешенстве носилась взад и вперед по комнате, а теперь сижу, оцепенев от ужаса.– Уильям?– Миссис Мидхерст?– Зови меня Стелла. В конце концов, мы с тобой трахались.– Это я прекрасно помню.– Послушай, ты серьезно? В твоих словах есть хотя бы грамм, унция, крупинка правды? – Я почти готова расплакаться.– Что ты, сама того не замечая, хрюкнула в момент, скажем так, кульминации нашего акта?– Да, – шепчу я.Сама того не замечая? Не замечая? – Боюсь, что да, – весело отвечает Купер. Трубка падает у меня из рук – прямо как в кино.– Стелла? – доносится голос Купера с пола. – Алло?Я поднимаю трубку.– Клянись жизнью, клянись своим членом. – Клянусь, – с готовностью отзывается он. – Но на твоем месте я бы не стал так расстраиваться. Некоторые женщины вообще могут обмочиться во время оргазма, а одна наша общая знакомая вопит, как осел. Я знавал немало девушек, которые в такой момент кричат “папа”. Обычно они из Клапама.– Мне кажется, – говорю я, отчаянно пытаясь вернуть себе хотя бы часть достоинства, – что я бы об этом знала. Ведь это же мое собственное тело и мои собственные звуки. – Скорее всего. Вообще-то я позвонил, чтобы пригласить тебя на ужин.– А что ты имел в виду под “сама того не замечая”? Что я хрюкала и хрюкала не переставая?– Нет, насколько я помню, только один раз. Я знаю один итальянский...– Я тебе перезвоню. Мне надо идти. – У меня от напряжения желудок свело и в голове зашумело.Боже мой!Я хрюкаю во время оргазма. Все пропало. Думаю, за всю свою жизнь мне еще никогда не было так стыдно. Однажды, еще в детском саду, я описалась и даже сейчас, тридцать пять лет спустя, все отчетливо помню: ярко-желтая струйка звучно стекала на линолеум. Тогда мне было очень стыдно. Да, признаюсь, иногда я была не слишком добра и тактична с другими людьми, но по крайней мере меня после мучила совесть. По отношению к своим родителям у меня тоже двоякие чувства, но, право слово, никто не любит своих родителей безоговорочно. Ничто, ничто из всего мной совершенного в этой жизни не могло бы повлечь такого нелепого наказания. У Господа Бога там что, совсем крышу снесло?Я забираюсь в постель – потому что ничего другого в голову не приходит, и выпиваю успокоительного. Первая мысль – позвонить всем мужчинам, с которыми я когда-либо спала, и спросить напрямую. Пока действует успокоительное, шок будет не таким сильным. Но я не знаю их телефонов, за исключением номеров Доминика и Руперта. Доминик сейчас спит в Токио, а Руперт будет здесь завтра. Вот когда приедет, тогда и спрошу.Этого просто не может быть. Иначе кто-нибудь уже обязательно сказал бы мне.Обязательно.Боже мой.Мне приходится выбраться из своей берлоги, потому что надо покормить Хани – Мэри только что привела ее из детсада (сегодня я была бы не в силах вынести присутствие Марджори).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67