— Ты знаешь, что это может привести к ухудшению.
— Я хочу переусердствовать, Конни. Я помню, как это было раньше.
— Раньше, но не сейчас. Ты больна теперь.
— Нет, теперь нет. В эту минуту нет.
На занятиях все, кроме Ли, которая просто поздоровалась, вели себя так, будто в комнате появилось привидение. Они даже потеснились, чтобы дать мне больше места у станка.
Я не была на занятиях много месяцев. Последний раз мы посещали их с Каролиной. У меня все болело, так что казалось, словно на руках висят мешки с песком, и мышцы сопротивляются любому напряжению. Через пятнадцать минут я была в поту. Через полчаса мне пришлось остановиться и присесть на коврик. Я выпила залпом целую бутылку воды.
Началось время основной тренировки, и Ли по неизвестной мне причине сказала, что мы будем выполнять боковое скольжение с заключительным прыжком.
— Джулиана, прошу тебя показать упражнение, — обратилась она ко мне, и я в ужасе уставилась на нее.
Я не могла поднять себя с пола. Попыталась оторваться, но у меня ничего не вышло. Я словно приклеилась к бутылке с водой. Женщины выжидающе смотрели, а одна молоденькая девушка начала нетерпеливо постукивать ногой. Кейси помогла мне встать, и я, словно заведенная игрушка, прошла в дальний угол зала и выполнила упражнение. Тренер скомандовала сделать полный поворот, и я сделала три полных оборота, ощущая, что вытаскиваю из болота гиппопотама.
— Давайте приступим к растяжке, — сказала Ли.
Мы прошли к своим местам, и одна маленькая рыжеволосая женщина, которую я узнала только потому, что она жила неподалеку и имела около полудюжины рыженьких детишек, которых вечно волокла на себе во время пробежек, начала робко аплодировать. Кейси немедленно присоединилась к ней. Вскоре до меня донесся звук громких рукоплесканий. Тренер подошла ко мне и положила мне руку на плечо.
— Браво, Джулиана, — проговорила она.
Больше никто не сказал ни слова. Мы вернулись к упражнениям на растяжку.
Принимая душ второй раз за день, я вынуждена была присесть в ванной.
Мне было дурно, но не из-за болезни. Я чувствовала себя по-хорошему уставшей. Я и вспомнить не могла, когда последний раз испытывала такую нагрузку. Завтра дети приедут от сестры. Оформление продажи дома назначено на понедельник. У меня возникло странное, знакомое с детства ощущение, когда высыпаешься днем. Ты просыпаешься, чтобы застать время изменившимся. И мир вокруг тоже. Тени по-другому падают. И кажется, что ты что-то пропустила. Такое же ощущение посещало меня после просмотра дневных сеансов в кино и спектаклей в театре. Как могут выдерживать актеры на Бродвее это щемящее чувство грусти? После пробуждения первым делом я увидела огромные лопасти вентилятора под потолком. Я лежала в затемненной комнате в ожидании заката.
Мне показалось, что я все еще сплю, потому что услышала плач. Не Аори или Эбби — я услышала, что плачет младенец.
Глава двадцать вторая
Дневник Гейба
Очевидно, мой отец не умеет исчезать в пространстве, иначе он воспользовался бы ближайшей дверью (да что там дверь — даже маленькое окошко подошло бы), чтобы только избежать встречи с нами. Он быстро пришел в себя, хотя я заметил, как он нервно сглатывает, как будто в горле застрял комок хлеба. То, как он встретил нас, своих любимых и заблудших детей, после разлуки длиной «всего» шесть месяцев, тронуло бы любого.
У него был такой вид, словно мы явились, чтобы вручить ему повестку в суд.
— Хмм, Джой, — сказал он, выдержав значительную паузу, и она была красноречивее любых слов, — я хочу познакомить тебя со своими детьми. С теми, другими детьми. Это Каролина, а это Гейб.
Мне хотелось рассмеяться. Вот мы и оказались все вместе, люди, о которых часто рассказывала Кейси. Те, другие люди. Девушка постарше пожала нам руки, которые показались мне длинными и покрытыми веснушками. От них приятно пахло персиками.
— Я Джой, а это, как вы, конечно, догадались, Амос.
Мы, конечно, понятия не имели, кто такой Амос, но все прояснилось довольно быстро.
— Амос — это наш с Джой сын, — объяснил мой отец, который стал не просто новым Лео, а новорожденным Леоном.
— Великолепно, аплодисменты, — произнес я.
Я наверняка упал бы со стула, если бы сидел на нем.
— Как вы меня нашли? — поинтересовался отец.
— Бог ты мой, и мы тоже рады тебя видеть, — ответил я в тон ему.
Вирджиния стояла у двери. Не говоря ни слова, она сумела дать понять, что охвачена праведным негодованием.
— Я привезла их сюда, сэр. И должна вам сказать, что они проехали весь путь от Висконсина на автобусе, чтобы повидать вас.
— Мы должны были тебя разыскать, — извиняющимся голосом проговорила Каролина, поднырнув под свободную руку отца.
Он вручил младенца Джой. Это был очень симпатичный малыш. Несмотря ни на что. Но Аори тоже была очень симпатичной малышкой. Несмотря ни на что.
Я сказал:
— Я уверен, что наш отец был бы несказанно рад встрече и со своей младшей дочерью, Авророй Бореалис, но ей всего два, и ей несколько трудно преодолевать большие расстояния на автобусе.
Джой, одетая, в черные колготы и длинный свитер, выглядела изумленной. Вскоре мне пришлось убедиться, что это было ее обычное выражение лица.
— Я вам очень благодарен, — вымолвил мой отец. — Я вам благодарен за то, что помогли им добраться сюда в целости и сохранности.
— Я помогла им только в последние два часа их невероятной поездки, — ответила Вирджиния.
Обратившись к Каролине и ко мне, она произнесла:
— Удачи. И помните, что если вам понадобится помощь, обращайтесь ко мне без колебаний.
Мы поблагодарили ее. Она ушла, сердито звеня ключами от машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129