Но, похоже, они нас слабо знают. Как было при Наполеоне и Гитлере: вроде вот она, их победа, хаос, пожары, бараны метанации разбегаются — ан откатились «победители». Здесь просматривается грандиозная фигура Учителя.
Когда-нибудь, когда к власти в России вновь придёт, наконец-то, прорусский правитель (за последнюю тысячу лет таковых было лишь двое — прорусский или, что то же самое, прогилейскии правитель в теории стаи назван «Святославом»), к тому же вооруженый теорией стаи, то будет восстановлена справедливость — и будет воздвигнут памятник сербским неугодникам лета 1941-го.
По Москве торчит немало памятников разным скотам, к их прославлению власть имущие обнаружили в себе силы и энергию, а вот по отношению к сербским неугодникам, ценой своих жизней защитивших Россию, желания в себе не обнаружили. Как, впрочем, не обнаружили и по отношению к Святославу (освободившему Русь от Первого еврейского ига).
На памятник сербским неугодникам напрашивается барельеф, казалось бы, к загадкам Первой и Второй мировых войн не относящийся: в дни американских бомбардировок танцующие на мостах сербы!
Что может быть прекраснее презрения к власти мировой стаи?!
Как много людей не побоялись свою жизнь расценить ниже, чем высокие нравственные принципы Вечности!
Мосты в Белграде, если вы помните, были разве что не запружены. В то время как в многосоттысячной «иудо-внутреннической» армии карателей, по численности сравнимой с численностью населения всей Сербии, нашелся всего только один, у кого проснулась совесть и он бескорыстно помог неугодникам. Конечно, это был не американец (что можно ожидать от этой синтетической нации из нравственных уродов, притянувшихся друг ко другу со всех народов мира?), но и не немец, и не англичанин — а француз, офицер-штабист, бескорыстно передававший сербам сведения о планировавшихся военных операциях армии «иудо-внутреннической» стаи.
Словом, картина: мировой центр (полностью выхолощенный), вассалы (редко, но встречаются). Ну, а метанация — точка приложения звериной ненависти и клеветы мировой стаи.
Танцуя на приговорённых к уничтожению мостах, сербские неугодники защищали честь не просто Сербии, но дух метанации вообще, свет самой Вечности, Родины в наиболее возвышенном смысле этого слова.
А представьте такой проект памятника: на постаменте обломки фюзеляжей от двух сбитых над защищавшейся Сербией самолётов — от гитлеровского и от американского. Постамент о четырех сторонах, на одной люди с охотничьими ружьями против людей в эсэсовской форме, на другой — танцующие на мосту люди… С остальными сторонами не знаю. Одну сторону можно отдать под сцены инквизиции (в средние века Америка и Израиль были ещё во чреве инквизиторской Европы), а четвертую оставить подчёркнуто свободной — тем символизируя, что неугодникам принадлежит Вечность.
К фюзеляжам сбитых самолётов, кстати, можно прибавить и связку инквизиторского хвороста.
Что до теории стаи (простых соображений здесь недостаточно), то когда мировая толпа сходила с ума по полям с чуть присыпанными землёй кучами трупов (факт!), и когда все говорили, что войну «иудовнутренническая» иерархия начинает против Милошевича (исторические документы!), — я не поверил. Ни во второе, ни в первое. Теория стаи тому противоречила…
«Казалось бы, факты нам говорят… но по простым соображениям получается…»
Глава пятьдесят пятая из второго тома «Катарсиса» — «Теория стаи» (в первом издании «Россия: подноготная любви»)

«НЕПРАВИЛЬНЫЕ» БОЛГАРЫ БОЛГРАДА
Итак, на планете идут три процесса:
— психологическое расслаивание бытовое и внутригосударственное;
— пространственная поляризация некрофилов и биофилов;
— изменение соотношения «внешников» и «внутренников» на планете как целом.
«Внешники» постепенно истребляются, преимущественно своими же собственными руками, а «внутренники» и неугодники тяготеют к разным территориям (в 41— м были и такие сербы, которые смеялись в лицо тем, кто взял против захватчиков оружие, и уезжали к себе подобным в Америку — им, как и предателям из других народов, там хорошо); «болото» заполняет все.
О, видимо, «странном» итальянце, который вопреки выгоде предпочел остаться в разоренной послевоенной России, и о закономерно прекрасной судьбе его сына упомянуто в главе «Тайна человека, внесшего крест на Голгофу».
Один из классических, но индивидуальных случаев.
А теперь другой, более массовый и не столь персонифицированный.
Место: самый юг Российской империи, угол, составляемый западным побережьем Черного моря и Дунаем, — юг Бессарабии, Буджакские степи (ныне — юго-запад Одесской области близ ее границы с Молдавией и Румынией).
Несмотря на теплый климат и великолепное по красоте, громадное по размерам, вытянутое на несколько десятков километров пресное озеро Ялпуг, Буджакские степи много веков были местом как бы проклятым. Ровная непересеченная местность от Черного моря вглубь материка, отсутствие географических препятствий на востоке и севере обращали эти плодородные места если не в перекресток Европы, то, во всяком случае, в одну из удобных для передвижения больших воинских соединений дорог. Естественно, многие завоеватели и следовавшие за ними толпы волнами перекатывались через Буджакские степи, разрушая и уничтожая все на своем пути. Оставшиеся в живых местные жители разбегались, — и богатейшие земли вокруг красивейшего озера пустовали. На протяжении всей истории человечества только вхождение подобных земель в крупные империи обеспечивало процветание для решившихся на них поселиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79