Я стою.Тупо пялюсь на дверь.— Что за хрень!Это все, что я могу сказать. Других слов просто нет. Отныне и навсегда забудьте, что порядочным людям везет. УДАЧА — Ты шутишь? — говорит Мэтт.Утро следующего дня. Пару минут назад он вошел в кухню и обнаружил меня склонившимся над столом, с безумным от бессонницы взглядом, прикованным к облачку пара, поднимающемуся над кружкой чая. Мое душевное здоровье явно не в порядке. Он спросил меня, что случилось. И я вкратце рассказал о катастрофе, которая постигла меня прошлой ночью.— Шутишь? — повторяет Мэтт.— По мне похоже, что я шучу? — огрызаюсь в ответ я.Он садится напротив, проводит рукой по взъерошенным волосам.— Нет, друг мой, по тебе похоже, что ты не в себе.— Спасибо.Он пожимает плечами.— Что думаешь делать? Позвонишь ей?— По-моему, теперь ты шутишь!— Почему? Она наверняка на тебя запала. Думаю, стоит попытаться во второй раз, если тебе это нужно, конечно. Нужно?— Конечно, нужно! Иначе чего бы ради я вчера потащил ее в ресторан? Дело не в этом.— А в чем?— В том. Я могу пойти с ней на свидание. Тут все нормально. Но если девушка меня динамит, а потом просит ей позвонить и ждет, что я снова приглашу ее на свидание, — вот тут я пас, Я не понимаю. Я так не согласен. Что я, по-твоему, должен делать? В следующий раз она может выкинуть то же самое — разведет меня и бросит. И еще раз. А потом, как в «Дне сурка»< Голливудская комедия (1993), реж. Гарольд Рэмис. >, я заранее буду знать, что ни фига не выйдет. — Я сую в рот сигарету. — Дело в том, Мэтт; что вчера все шло идеально, но она все равно отшила меня у самого порога своего дома. И меня это бесит!— Ну не то чтобы уж совсем отшила. Она же тебя чмокнула.— Ты меня не слушаешь, Мэтт. Я не для того водил ее в «Хот-Хаус» и потратил кучу бабок, чтобы она меня на прощанье чмокнула. Это в детсаде девочки мальчиков чмокают. Если бы мне вчера хотелось только что-нибудь лизнуть, я бы купил себе пломбир хренов!— Я только хотел помочь. — Ухмылка не слишком убеждает меня в искренности его намерений.— Тоже мне помощь.— Не принимай все так близко к сердцу. Наверняка есть вполне разумное объяснение ее поведению.— Например?— Я не знаю. Может быть, она немного старомодна. Не хочет показаться доступной.— Она не старомодна. Что угодно, только не это.— Может, у нее месячные.От этой темы у меня окончательно распухает голова, поэтому я решительно ее меняю (тему, а не голову):— А ты как? Вечеринка удалась?— Да, — отвечает он, затягиваясь моей сигаретой. — Приходила Линда, спрашивала про тебя.Линда — навязчивая дура, удовольствие на одну ночь, а потом шесть недель кошмаров. Бесконечные телефонные звонки, письма, электронные послания… в общем, Фрейд в свое время что угодно отдал бы за такую пациентку.— Что ты ей сказал?— Как мы и договорились: что ты подался в монахи. Не выходишь на улицу. Дал обет безбрачия. И все такое.— И она тебе поверила?— Ты что, сомневаешься в моей способности убеждать девушек?— Помилуй, как можно!— Правильно.Я забираю у него свою сигарету.— А с этим как? Удалось?Можно не отвечать. Слышу звук приближающихся шагов, дверь в кухню открывается, и входит девушка. Хорошенькая, должен признать. Даже несмотря на следы от подушки на лице. И несмотря на то, что завернута она в старый халат Мэтта — единственный немодный и сентиментальный предмет его гардероба.— Привет, — говорит она слегка охрипшим от сигарет и выпивки голосом. — Я Саян.— Очень рад, — бормочу в ответ я.— Можно я сделаю себе кофе? — спрашивает она Мэтта, направляясь к чайнику.— Валяй, — отвечает Мэтт, — только по-быстрому. Нам с Джеком через полчаса уезжать в Бристоль.Она немного теряется. — А…— Моей маме исполняется шестьдесят. Хотим сделать ей сюрприз. Я же вчера тебе говорил, помнишь?Нет, она не помнит, да и откуда? Если не ошибаюсь, это уже десятая вечеринка, которую Мэтт устраивает своей матушке в честь шестидесятилетия. Неважно. Девица говорит, что поторопится. Какое-то время я сижу рядом, слушая, как небольшая вежливая беседа сокращается до двух фраз. Потом извиняюсь, говорю, что мне надо собрать сумку для поездки в Бристоль, и ухожу. Мэтт подмигивает мне в признательность за мое добровольное участие в представлении. Не могу заставить себя подмигнуть ему в ответ. Откровенно говоря, он меня немного взбесил. Да, конечно, это зависть. Он сидит на кухне с девушкой, которую трахал всю ночь, и теперь она так благодарно на него смотрит. А моя где? Да, интересно знать. Эй, Эми! — так и хочется крикнуть ей. — А моя где? * * * Неудовлетворенность и разочарование гнетут меня весь день. Поначалу мне удается их игнорировать. Но недолго. В субботу вечером иду выпить вместе с Хлоей, Мэттом и компанией. Когда Хлоя спрашивает, как у нас прошло с Эми, я отвечаю: «Нормально». Она хочет узнать подробности, но я резко обрываю разговор. Потом напиваюсь и подкатываю к какой-то девчонке. Только ничего не получается, и домой я еду один, на такси.Конечно, я прекрасно понимаю, что это Знак. То, что произошло между мной и Эми, сильно пошатнуло мою уверенность. Я все делаю правильно, но ни хрена не выходит. Что это значит? Неужто Мэтт прав? Или я теряю форму? А может, мои холостяцкие деньки клонятся к закату? И Эми меня захомутала?Ответы на эти вопросы у меня есть, и мне они не нравятся.Днем в воскресенье иду с Мэттом перекусить в «Зак». Мэтт говорит, что мне пора забыть о ней и расслабиться. Обычная неудача, и не стоит на ней зацикливаться. Так и сделаю. В пятницу мне предстоит встреча с Маккаллен, вот о чем я должен думать. Но, вернувшись домой, нахожу на автоответчике сообщение от нее: она не сможет прийти, так как уезжает в Глазго — Джонс там выступает на каком-то вонючем студенческом рок-фестивале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90